Море остывших желаний

– Ой, – покривился Склиф. – Думаешь, вся милиция на уши стала, организовав погоню? Так только на Западе принято, а у нас из-за шести человек никто не поднимет задницу. Да и кто сообщил милиции? Некому. Бельмо под нашим крылом.

– А вдруг сообщил? – не согласился с ним рыжий.

– Бельмо не больной, – возразил лысый. – Знает, что его дочка пойдет кормить рыб, если он пикнет. И глянь вокруг. Тут даже шлюпку заметим на расстоянии нескольких километров.

– Я бы ушел, – стоял на своем рыжий.

– Значит, уйдем, – пожал плечами Склиф.

Заработал мотор, и, рассекая морскую рябь, яхта заскользила, набирая скорость.

В тесной каюте, предназначенной для двух человек, на нижней полке сидели все мужчины в наручниках. Заслышав стрекочущий звук, Горбуша поднялся и выглянул в иллюминатор. Его отстранил Держава:

– Дай мне посмотреть. – Горбуша уступил место. – Вертолет. Улетает... Эх, снять бы наручники, я б им здесь устроил катание-купание. Дверь на соплях, выбить ее – тьфу!

– Размечтался! – скептически произнес Святослав. – У них наверняка оружие.

Держава уселся на место, вздохнул:

– Ждать и догонять – хуже не придумаешь.

– Мы ждем неизвестно чего, – вяло выговорил Артур. – Зачем они погрузили нас на яхту? Что это значит?

– Спрятали, – высказал версию Держава.

– От кого? – усмехнулся Артур.

– Хрен их знает, – пожал плечами Держава. – От Бельма, наверное. Санька-то с нами.

– Бельмо? – встрепенулся Артур. – По фамилии Бельмас?

– Ну да, – сказал Держава. – Ты его знаешь?

– Из-за него я здесь. И вы из-за него?

– Угу, – прикрыв веки, произнес Держава.

– Вот козел! Ну, если выберусь – я сам его прикончу.

– Помолчи, а? – небрежно бросил Держава и потряс наручниками. – А то я сам тебя прикончу. Чем бы перебить это?

Женская каюта тоже была рассчитана на двоих. Сандра лежала на верхней полке, Ксения, поджав под себя ноги, сидела внизу.

– Уф, жарко, – издала стон Сандра. – Искупаться бы... Кругом столько воды, а выйти нам не дают, только в туалет.

– Больше всего на свете боюсь самолетов и моря, – отозвалась снизу Ксения. – Я очень плохо плаваю... Кажется, мы опять плывем... – Она выглянула в иллюминатор. – Да, точно. Господи, кругом одна вода.

– Давай поговорим о чем-нибудь веселом? – предложила Сандра, свесив голову вниз. – Хочешь, расскажу о себе?

– Расскажи.

– Маму я помню, но смутно. Она такая славная была, веселая. Даже в больнице смешила меня. Сказала, что отправится путешествовать в космос и чтобы я не плакала. Потом она умерла...

– Это невесело.

– Слушай дальше. Остались мы с бабушкой. Бабушка у меня была... у! Строгая. Мне хотелось угодить ей, чтоб похвалила меня. А наша квартира была забита всякими вещами, которые бабушка почему-то не выбрасывала, но брюзжала: мол, когда мы очистим дом от хлама? Однажды, мне тогда исполнилось тринадцать лет, в дом постучались то ли беженцы, то ли цыгане, в общем, попрошайки. Я стала отдавать им все подряд, пустила в квартиру. Когда они ушли, забрав с собой мешки с барахлом, я взялась за уборку, навела отпадную чистоту. Бабушка пришла и ахнула. Помимо того, что я сама отдала, у нас из дома унесли все ценные вещи, даже кофемолку. А были в доме две женщины и двое детей чуть помладше меня. Смешно?

– Нет. А что бабушка?

– Плакала. Но не ругала меня. А теперь ты расскажи.

– У меня мало смешных эпизодов. Полюбила одного негодяя, вышла за него замуж, родила дочь, а он бросил меня, когда я еще в роддоме лежала. Потом был еще один. Я прогнала его сама. Работала, как вол. Все сделала сама – у меня два ателье. Потом четыре года встречалась со Славой. Любила его. И он оказался негодяем. А еще один негодяй прикарманил мои деньги. Почему так?

– Тебе надо поменять ориентацию.

– В каком смысле? – подозрительно спросила Ксения.

– Ну, ты привыкла к одному типу мужчин, а надо присмотреться к противоположному типу. Я где-то читала.

– Когда все закончится, сошью тебе красивое платье.

– Спасибо. Правда, я платья редко ношу.

– Ты в нем будешь, как принцесса. Только бы все закончилось хорошо...

В офис Гринько Сербин с Олениным попали в конце рабочего дня. К счастью, поймали Никиту буквально на пороге и завернули назад. Он открыл свой кабинет, был раздражен, даже не присел:

– Что вы еще от меня хотите? Объяснили бы, что творится! Вадим в тюрьме, Артур бесследно исчез, о нем никто ничего не знает, теща лежит в постели с сердечным приступом, жена превращается в истеричку, на фирме бардак.

– Почему бардак? – наивно спросил Сербин. – Если вы занимаете должность Артура Андреевича, стало быть, имеете право заменить его.

– Как? – упал руками на стол Никита. – Приказа на меня нет. Хорошо, я мог бы самовольно занять кабинет, чтобы дело не встало. Как? У Артура ключи от кабинета, от сейфа, где лежат штампы и печать. Вторых ключей нет. И вообще, чтоб за мою заботу мне потом братья накостыляли? Увольте!

– У вас разве плохие с ними отношения?

– Нормальные! – огрызнулся Никита. – Но кому понравится, когда твоим хозяйством распоряжается чужой, хоть и муж сестры? Послушайте, отпустите Вадима. Под залог, а? Он никуда не сбежит, я гарантирую.