— И будьте терпеливой. Очень терпеливой, когда будете говорить с ним. Он родился другим, и его дикая человечность приняла нынешнюю форму в результате действий холодного эгоистичного человека. А сейчас другой человек, еще более жестокий, бьет и унижает его до такой степени, что он едва не сдался. Быть может уже слишком поздно. Но если вы поговорите с ним и успокоите его, можно спасти множество жизней.
— Я не понимаю. Где он? — Она дико оглянулась, ожидая, что какое-нибудь чудовище, вроде Франкенштейна, вынырнет из теней огромного помещения. — Я хочу к нему. Не имеет значения, как он выглядит, на что он похож. Дайте мне увидеть его!
— Нет времени. Есть еще множество всего, что я не рассказал вам…
— Скажите мне!
И пока она сидела в большой темной комнате, единственный движущийся предмет в круге света, он рассказал ей, так ласково, как только возможно, где ее сын и что он делает. И потом оставил ее одну, чтобы заняться другими неотложными делами.
Ольга думала, что уже выплакала все слезы. Она ошибалась.
НЕЗВАНАЯ гостья с кем-то разговаривала — Жонглер не видел с кем. Погруженный в защитную жидкость, он извивался в бессильном гневе. Он попытался включить аудиосистему помещения, но обнаружил, что она заблокирована, команды не проходят. Наверняка работа его бывшего служащего, но для чего это уличное животное забралось в такие глубины? Чтобы запутать и смутить его?
Жонглер глядел на экран с напряжением безумного, старого ястреба, который живет только для того, чтобы бить все, что движется. Губы женщины все еще двигались — что она говорит?
Он увидел, как женщина опять заплакала, закрыв лицо руками, и его слабое сердце опять похолодело. Она узнала. Каким-то образом она узнала. А это означает, что его враги тоже знают, иначе кто бы мог ей сказать?
Она полезла на его контейнер —
Внезапно его осенило, но вначале он даже не мог решить, это гениальная мысль или полное безумие. Месяцы — они были без движения последние двадцать четыре месяца. Сработает ли это? Должно — обязано. Он послал огромную дозу адреналина, обоим. Должно сработать. Он возбудился, но пульс бился не от ужаса, а от лихорадочного ликования. Где же команда на освобождение? Если эта большая доза адреналина ударит их и они не смогут выйти, они умрут — повредят дыхательные маски и утонут в суспензии.
—
Световые индикаторы мигнули, потом мигнули опять, и крышки двух черных контейнеров начали медленно подниматься.
ГЛАВА 45
Отправлено