Море серебрянного света

Хидеки Кунохара внимательно выслушал историю Пола, время от времени останавливая его и уточняя подробности. Но даже без лишних подробностей это был длинный рассказ: к тому времени, когда Пол добрался до восхождению на черную гору, мир за пузырем окутали сумерки, в темном небе над рекой появились звезды. Кунохара тоже разрешил своему дому потемнеть, только вздрагивал огонь жаровни; в какие-то мгновения Пол забывал, что находится внутри светящихся изогнутых стен и почти верил, что вернулся на один из греческих островов и вместе с Азадором сидит у лагерного костра под открытым небом.

Истощенный и хотевший как можно быстрее закончить рассказ, Пол рассказывал только то, что считал важным, но там было так много тайн, что трудно было что-то выкинуть. Кунохара особенно заинтересовался серебряной зажигалкой и с неудовольствием узнал, что она, скорее всего, осталась на вершине горы. А когда Пол рассказал о Дреде и о том, как этот убийца хвастливо объявил о переходе операционной системы под его контроль, выражение лица японца стало мрачным и отдаленным.

— Вот это и есть самое что ни на есть странное, — сказал он, когда Пол остановился, чтобы закончить четвертую кружку дарджилинга. — Страннейшее. Я догадывался, что Братство собирается сделать. Давным-давно они обратились ко мне, и, казалось, очень удивились, когда я не захотел присоединиться к их внутреннему кругу. Хотя и мог. — Он встретил взгляд Пола с мрачной усмешкой. — Я сказал, что отвечу на твои вопросы, но не обещал, что расскажу все о себе. Причины, по которым я не стремлюсь к тому бессмертию, за которым охотится Братство, чисто мои.

— Тут не за что извиняться, — поспешно сказал Пол. — Если бы это мне предложили мне и я бы знал, что в результате будут страдать тысячи детей, я бы тоже сказал нет.

— Да, дети, — кивнул Кунохара. — Это вопрос и детей, тоже. — На мгновение он смущенно замолчал. — Но Иной, вот что по-настоящему удивительно. Я уже давно подозревал, что в основе системы лежит какой-то уникальный искусственный интеллект, который каким-то образом изменяет окружение. Я тебе уже говорил, что с самого начала в моей биосфере происходили очень неприятные мутации. Вначале я решил, что это ошибки, происходящие из-за слишком сложной сети, но довольно скоро засомневался. И вот самые последние события… — Он остановился и на мгновение закрыл глаза. В наступившем молчании Пол почувствовал, что слабость тяжелой ношей лежит на его плечах. — Ты сам видел их, — наконец сказал Кунохара, — этих мутантов-изоподов. Они ни в коем случае не ошибки программы. Они даже могут говорить! — Он покачал головой. — Я подозреваю, что та самая тварь, которая называет себя Дред, действительно подмяла систему под себя и начала играть с ней по своим правилам.

Мысль о том, что чудовищная личность, которую описала Рени, овладела сердцем сети, заморозила Пола.

— И твоя собственная история тоже достаточно странная, — резко сказал Кунохара. — Неужели ты действительно служил Феликсу Жонглеру?

— Да, насколько я помню, но все, что произошло потом, — белое пятно. Все, кроме ангела, Авы.

— Дочери Жонглера. — Кунохара нахмурился. — Но такого просто не может быть. Насколько я знаю, этому человеку почти две сотни лет. И жизнь в его практически не работающем, плавающем в цистерне теле уже много десятилетий поддерживается машинами — значительно дольше, чем возраст девушки, которую ты обучал. Почему же он захотел ребенка?

Пол вздохнул. — Я даже не думал об этом. И не понимаю. Пока.

Кунохара шлепнул себя по ногам и встал. — Завтра нам будет надо многое обсудить и понять, но ты, я вижу, буквально валишься с ног. Найди себе место и ложись. Если тебе что-то потребуется, попроси дом, но я надеюсь, что кровати тебе понравятся. Я затемню стену дома около того места, которое ты выберешь, и солнце не разбудит тебя утром.

— Спасибо. — Пол осторожно встал на ноги. — Я уже говорил, но не грех и повторить. Ты спас мне жизнь.

Кунохара пожал плечами. — А ты, быть может, мою. В сети самый ценный капитал — информация. Конечно, я меня собственные ресурсы, по необходимости. Делить сеть с Жонглером и его приятелями — это все равно, что жить в Венеции во времена Медичи. Но, должен признаться, на этот раз мои ресурсы подвели меня.

Пол похромал к алькову, в котором стояла кровать, мало отличавшаяся от подбитой ватой циновки, постеленной на полу. — Еще один вопрос, — сказал он, падая на нее. — Почему ты решил, что мы проиграли, а Братство победило?

Кунохара встал у входа в альков. Его лице опять ничего не выражало. — Потому что вещи изменились.

— Эти новые мутанты?

Он покачал головой. — Я не знал о них, пока не увидел твое печальное состояние. Но совсем недавно я обнаружил, что в одном отношении стал таким же, как и вы все, хотя и являюсь одним из основателей этой виртуальной вселенной. — На его лице появилась почти издевательская улыбка. — Я больше не могу выйти из сети. Похоже на то, что я здесь и умру. — Он слегка поклонился. — Спокойной ночи.