Море серебрянного света

Здесь я могу только гадать, но, по моему, когда Иной наконец обнаружил, как выходить за пределы сети Грааля, он проник в личную сеть Жонглера, обнаружил программу по поиску талантливых детей и внедрился в нее, протянув свою силу в места вроде Мистера Джи. Найдя на том конце ребенка — кстати, возможно первых детей он обнаружил еще десятилетия назад, после Института Песталоцци — он очень возбуждался. И пытался… проверить его, быть может поговорить с ним. Я уверен, что они сопротивлялись. Вы все встречались с Иным. Он ничего не мог поделать с собой и был таким, каким он был — ужасным и внушающим страх.

Как чудовище в глубине океана, а ты беспомощно плывешь над ним,подумала Рени. Как убивающий мороз. Как сам Сатана, отверженный и одинокий… — Да, — сказала она. — Бог мой, мы помним.

— Именно так, — кивнул Селларс. — Столкнувшись с сопротивляющимся испуганным ребенком, этот могучее, но несчастное создание подавало что-то вроде психологической команды "Успокойся! Тише!" И они становились… тихими. Но он не понимал того, что делал, и, закончив проверять их, не освобождал их, хотя, наверно, мог.

— Проверять их? — разгневанно спросила Флоримель. — Что это означает "проверять их"? Почему? Что он хотел?

Селларс пожал плечами. — Сделать себе друга. Друзей. Вспомните, что Иной сам был обиженным одиноким ребенком.

Мартина неуютно поежилась, хотела что-то сказать, но промолчала.

—  Друзей? — Рени посмотрела на остальных, пытаясь определить, действительно ли она одна до сих пр ничего не поняла. — Не знаю. Трудно поверить. Неужели он сделал все это… почти убил их… и только потому, что хотел найти новых друзей?

— Вы меня неправильно поняли. Я не сказал "найти", я сказал "сделать." Он хотел сделать себе друзей — в буквальном смысле этого слова. Я думаю, что Иной хотел быть с такими же детьми, как он сам — или как тот ребенок, каким он представлял себя. Он изучал настоящих детей и затем воспроизводил их в сети — окружал себя товарищами, стараясь скрасить свое одиночество.

— То есть все эти сказочные герои-дети вроде Каменной Девочки и остальных, которых мы встретили в сердце системы… — Рени пыталась разобраться в словах Селларса. — Это… имитации? Сделанные дети?

— Да. В них соединились результаты изучения настоящих детей, вроде вашего брата, и собственных воспоминаний Иного — возможно единственных счастливых воспоминаний — о тех песнях, сказках и колыбельных, которым научили его Мартина и другие дети. Я подозреваю, что там были не только сказочные создания — были и другие изобретенные дети, убежавшие из этого личного мира Иного, или вообще созданные за его пределами и никогда не бывшие здесь. Скорее всего они рассеялись по сети Грааля — не люди, но и не часть системы.

— Пол Джонас называл их "сиротами", — тихо сказала Мартина, — хотя он не понимал, кто они такие. Наверно таким был его юный друг, Гэлли.

— Сироты, — хмыкнул Селларс. — Очень подходящий термин, особенно сейчас. И все они должны были быть основаны, хотя бы частично, на том, что Иной нашел в умах настоящих детей. Вот почему у некоторых из них сохранились смутные воспоминания о предыдущей жизни.

— То есть… моя Эйрин… она не в сети?.. — медленно проговорила Флоримель, как будто проснувшись. — И она никогда не была в этой сети?

— Нет. Но я по-прежнему не знаю, почему гипнотическое воздействие Иного не исчезло после его смерти. — Селларс мрачно покачал головой. — И я очень хотел бы это узнать, Флоримель. Нам очень повезет, если выяснится, что ваша дочь и все остальные дети остаются в коме только потому, что Иной оставил на них какой-то возвращающийся ментальный захват, возможно при прямом контакте через больничную сеть, оборудование для наблюдения, кто знает? Я дабе не могу угадать, что это может быть. Я думаю, что мы можем изучать Иного много лет и все равно полностью не поймем.

— То есть мы не знаем, смогут ли они проснуться? — Рени не смогла сдержать ожесточения в своем голосе. И это после всего!..

— Нет, не знаем, — спокойно сказал Селларс. — Но, возможно, мы все-таки можем помочь им. Возможно мы сможем использовать знания, которые получили при лечении определенного рода…

— О, да, лечении! — Рени прикусила губу, едва не сказав то, что заставило бы ее плакать и ругаться.!Ксаббу нежно обнял ее за плечи. Она закрыла глаза, ей внезапно опротивело это место, этот свет, все.

Испуганное молчание нарушил Орландо. — Все это по-прежнему не объясняет мне меня. Почему я здесь? Быть может, если ты супер-пупер-гипнотизер, ты можешь сказать кому-нибудь "Будь в коме!" или "Если ты захочешь выйти в офлайн, почувствуй себя в огне!", и это сработает. Но ты же не можешь сказать тому, кто умирает, "Оживи!" Извините, Селларс, но даже в фильме с Джонни Айспиком не пытались изобразить такое.