Море серебрянного света

— Давай потанцуем, моя сладкая? Ты же знаешь, внутри меня всегда играет музыка и могу сыграть ее для тебя.

Она закостенела при его прикосновении и искала любую возможность с благодарностью отказаться. Внезапно мысль о том, чтобы заняться сексом с этим человеком показалась не просто более неприятной, чем она могла себе представить, не обычными на-следующий-день угрызениями совести, но настоящим ужасом. Слабый голосок глубоко в мозгу — детский, рассказывающий сказку — проверещал " Он хочет украсть твою душу!.." Она в очередной раз постаралась успокоится, уверенная, что своим острым звериным чутьем он уже почуял ее страх. — Я… я не очень хорошо себя чувствую. Колики в животе. Но… это был очень милый ужин.

Его зубы мягко сомкнулись на ее мочке уха. Крошечный укус послал черную молнию боли по всему позвоночнику. — О Дульси, моя сладкая — ты же не хочешь помучать парня, особенно сейчас?

— Нет. — Ее сердце мучительно стучало в груди . Я одна. — Нет, я не такая… Я не хочу.

Он зажал ее челюсть между указательным и большим пальцами и повернул ее лицо к себе так, чтобы поближе посмотреть на нее, и улыбнулся, очень странной улыбкой, его глаза на мгновение превратились в черные бездонные дыры за маской. Она почувствовала, что ей хочется кричать, но в это короткое мгновение, внутри ночного кошмара, она не смогла издать ни звука.

Он отпустил ее, и она едва не упала.

— Тогда, — легко сказал он, — я думаю, что мне лучше всего вернуться к работе. Не так-то просто быть Богом. — Он поцеловал кончик пальца и легко коснулся им ее пересохших губ. — Не хочу, чтобы ты подумала, будто я не могу контролировать себя. — Он засмеялся, поразительно беззаботно, и начал раздеваться, готовясь лечь на кровать для комы. Дульси сбежала в ванну.

Я больше не доверяю сама себе, подумала она. Я не могу сказать, что настоящее, а что нет. Он чудовище? Тогда почему он не изнасиловал меня — я бы не смогла пошевелить и пальцем. Ни малейшего упрека или попытки напугать.

Но она испугаласьдо полусмерти, хотя рациональная часть ее сознания уже начала рассылать напоминания, образовывать комитеты и договариваться о встречах.

Он просто… странный. Темный. А что ты ожидала? Черт побери, этот парень — международный преступник, а не домашний учитель.

Иди в аэропорт, сказал более испуганный голос. К дьяволу город. Скажи ему, что мать умирает. Все, что угодно.

Но я не могу просто так уйти от него, внезапно поняла она. Он никогда не освободит меня, верно? Я единственный человек, который знает, чем он занимается. Нервный страх, охвативший ее, внезапно закостенел, превратился во что-то более твердое и холодное. Он убил своего босса, неужели он отпустит меня? Конечно нет, если я его не опережу — жертва начинает охотиться на охотника.

Кого ты слушаешь, Энвин — разве ты жертва? Ну тебя заносит. Что он тебе сделал на самом деле? Нанял, платит бешенные деньги. И ты решила, что он тебе не нравится…

Она уселась на кровати, кровь бешено стучала в ушах. Она порылась в чемодане, ничего не нашла, потом вспомнила, что положила револьвер в шкафчик рядом с кофе.

Неужели я действительно такая глупая? Кроме того он очень быстр — если в следующий раз он не захочет услышать слово "нет", разве у меня будет возможность использовать револьвер?Она дала чемодану соскользнуть на пол. Слишком много. Слишком много для меня — надо поспать.

Полчаса спустя, когда таблетка слегка приглушила бой барабанов в голове, сон все еще оставался далекой недостижимой мечтой. Она встала и тихо подошла к главной комнате чердака.

Дред опять лежал в своей кровати для комы, серьезный как Будда. Слегка менее взрослая часть ее прошептала: Типичный мужик. Я мучаюсь от головной боли и думаю, не застрелить ли его, а он спит не обращая внимания ни на что.