Море серебрянного света

Дред плавал в белой пустоте костяного замка Аутбэк. Издалека доносилось тявканье динго, достойный, хотя и странный контрапункт к мелодии пианино, трепетавшей в воздухе. Дред приглушил свет, погрузив скучный ландшафт в сумерки, и вгляделся в краткую экономическую сводку, приготовленную для него Дульси Энвин.

Он нахмурился, ему хотелось парить и грезить наяву, а не изучать скучные цифры. Сводку дополняли диаграммы, трехмерные графики и список активов — аккуратно просуммированные данные о самых разных холдингах, принадлежащих Феликсу Жонглеру. Из каждой точки выпрыгивал целый лес ссылок на информацию о доступе и связях, и он немного развлек себя, придумывая, как какая-нибудь подкорпорация, холдинг или просто собственность может быть использована, как инструмент боли.

Он с удовольствием слушал одинокий и атональный напев пианино. Из этих сухих цифр я могу сделать настоящую симфонию, подумал он . Экономический кризис здесь, чума там, даже богачи перестанут наслаждаться легкой жизнью. Война, голод — все кровавые всадники Апокалипсиса, один за другим. Что-то вроде Третьей Мировой Войны, но медленной. Чтобы подольше и полегче наслаждаться.

Конечно, я буду играть ее очень аккуратно — надо быть всегда уверенным, что дела не вышли из-под контроля. И, кроме того, я же не хочу, чтобы со мной что-нибудь случилось, верно?

Но прежде, чем этот план, обещавший настоящее наслаждение, мог начаться, надо было уладить последние детали. Одно дело — иметь доступ к самой секретной информации Феликса Жонглера, и совсем другое — осуществить те артистические проекты, о которых он сейчас грезил. Безусловно в какой-то момент отсутствующий Жонглер будет официально признан мертвым, и все эти различные управляющие и наследники выйдут на сцену, выслав перед собой армии бухгалтеров и экономистов. И Дред знал, что, прежде чем это произойдет, он должен будет завладеть всем, перевести все активы в свои руки.

Нужна ли для этого Дульси? Она пережила свою полезность. На самом деле она слишком много знает. Еще день или два, она поможет ему перевести со всеми эти переводами, а потом ее поездка в Австралию закончится. Он уже решил, как сможет сделать так, чтобы получить небольшое удовольствие для себя, и не вызвать при этом ненужных подозрений у полиции. Кто вообще удивится, если бедную американскую туристку ограбят и убьют в трущобах Сиднея?

К пианино присоединился новый звук, на этот раз не дикие собаки, а писк срочного сообщения. Дред сначала хотел не обратить на него внимания, но передумал — а вдруг от Дульси? Им осталось пробыть вместе очень недолго, и он хотел, чтобы она работала не покладая рук. Управляющий бога не должен упустить ни одного актива.

К его удивлению вызов пришел по линии, которую он никогда не использовал. Голова, наполнившая открывшееся в воздухе окно, оказалась полностью выбритой, его одежда была серо-черной от сажи.

— О Всемогущий Повелитель! — завыл жрец, заикаясь от страха и спешки. — На нас напал враг, о Великой Дом! Твои слуги в отчаянии — вся Черная Земля охвачена ужасом!

Дред нахмурился. Это был один из виртуальных жрецов Старика. Вызов пришел к нему через личное соединение Жонглера к сети Грааля, как если бы слуга звонил из настоящего мира, а не из воображаемого Египта.

— Что ты хочешь?

— О благословленный Анубис, повелитель последнего пути, великий Абидос горит! Множество жрецов умерло, намного больше получили страшные ожоги и лежат, умирая!

Интересно, что жрец позвонил ему, подумал Дред, хотя он сам пытал и убивал жрецов в Абидосе-Который-Был ровно двадцать четыре часа назад. — И?

Испачканное пеплом лицо жреца стало еще бледнее. Какое-то время от открывал и закрывал рот, не в силах ничего сказать. — И пленники великого бога убежали.

— Что? — Дред сузил глаза. — Ты дал этим двум идиотам из Круга убежать? Обоим?

Жрец сглотнул. Потом заговорил, почти зашептал. — Всем. Всем пленникам великого бога.

— О чем ты говоришь? — Он услышал, как его голос превратился в злое рычание, как если бы он действительно стал тем богом, которым видел его жрец.

— Не шевелись!

В мгновение ока он перенесся в Египет.

Уэллс съежился на полу камеры, одежда мумии в грязи, бананово-желтое лицо перекошено страхом и негодованием; он с ужасом глядел на огромную фигуру с головой шакала.