Море соблазна

Но главным здесь, по-видимому, был мальчик. Грязный, явно голодный, он был готов в любую минуту броситься на незнакомца, сделай тот лишь малейшее движение в сторону сестренок. Все еще не веря в то, что история про детей оказалась правдой – а он готов был прозакладывать голову, утверждая обратное, – Дивон осторожно шагнул по направлению к девочкам, адресуя свой вопрос все-таки Эзре:

– Эти малышки – твои сестры?

– Да, сэр.

– Где ваша мать?

– Она умерла.

– Нет-нет, она жива! – Стараясь не обращать внимания на скептическую улыбку капитана, вперед выскочила Фелисити. – Ваша мама жива, с ней все в порядке, она сейчас в… Ричмонде. – Девушка прикусила губы и уже тише добавила: – Я приехала за вами, чтобы отвезти вас прямо к ней. – Но снова ее сообщение не вызвало у детей решительно никакого энтузиазма. Девушка попробовала сменить тактику. – Вы, что же, не хотите увидеться с мамой?

Дети упорно молчали, и Фелисити терялась в догадках. Руки ее, еще минуту назад простертые к детям, безвольно опустились, и, если бы в этом сарае был стул, она непременно бы на него упала.

– Почему вы думаете, что ваша мать умерла? – продолжал допрос Дивон, от внимания которого не ускользнула ни малейшая перемена в лице Фелисити.

– Просто умерла – и все. Мы не видим ее вот уже… – Мальчик замялся, не в состоянии высчитать то время, которое матери уже не было с ними. – Умерла она, чего там говорить, – снова грубо повторил он.

– А вы уверены, мисс, что это дети именно вашей кормилицы? – Дивон испытующе посмотрел на побледневшую девушку. Однако его язвительность лишь раззадорила Фелисити.

– Уверена. – И, опустившись на колени прямо в сор и грязь, Фелисити протянула руки к младшей, которая в ответ на это незамедлительно сунула в рот грязный большой палец. – Твою маму зовут Эсфирь, правда?

Малышка ничего не ответила, но к Фелисити, закрывая сестру, шагнул Эзра.

– Ее имя ни для кого не секрет.

– Возможно, – Фелисити встала. – Но именно она послала меня разыскать вас.

– Послать разыскивать детей такую даму, как вы? – голос капитана звучал совершенно оскорбительно.

На этот раз от объяснений девушку спас раздавшийся в углу сухой кашель.

– Сисси больна, – неожиданно пропищала младшая, прекратив, наконец, заливаться слезами.

– Да, я вижу, – Фелисити подошла ближе.

О болезнях Девушка знала немного, ибо, сколько она себя помнила, ни ее родители, ни они с братом никогда не болели.

Обведя глазами унылый сарай, Фелисити вдруг безаппеляционно заявила:

– Эта развалина для детей не место! Думаю, что в доме им будет гораздо лучше! – и, сломив слабое сопротивление Эзры, пытавшегося помешать ей, девушка мягко встала на колени перед постелью Сисси. Она собиралась помочь девочке встать на ноги, но капитан бесцеремонно оттолкнул ее и поднял девочку вместе со всем добром.

Они шли между хижинами, и, несмотря на трагичность ситуации, Фелисити подумала, что выглядят они весьма комично: впереди – несущий больную Сисси капитан Блэкстоун, за ним – держащий за руку младшую Эзра, и она, растрепанная, прикрывает тылы. Фелисити шла с гордо поднятой головой, с глазами, устремленными куда-то вперед, отчаянно сопротивляясь желанию обернуться и посмотреть на толпу, которая, как она знала, двигалась за ними.

Шагая пыльной дорогой, Фелисити совсем некстати почему-то задумалась о том, бывал ли Иебедия Уэбстер на юге их огромной страны и видел ли когда-нибудь своими собственными глазами то, о чем так пылко проповедовал в церкви. Она решила непременно расспросить его об этом по возвращении в Нью-Йорк.

– И о чем вы думали, маста Дивон, когда притащили этих котят в наш дом?! – Хатти стояла на пороге, подбоченясь и всем своим видом выражая решительное несогласие с хозяином.

Фелисити ожидала, что капитан задаст нахалке хорошую взбучку, которой она, по мнению девушки, вполне заслуживала, но он лишь спокойно прошел мимо, на ходу уточнив:

– Есть наверху какие-нибудь кровати?

– Янки не шарили там – им хватило порезвиться и тут, внизу.

– А в западной спальне осталось чистое белье?

– Да уж хозяйка вечно пеклась о чистом белье, – ворчала домоправительница, пыхтя и поднимаясь вслед за Дивоном на второй этаж. – Да только вот не знаю, как бы она посмотрела на эти ваши шалости, маста.

– Ты здесь совершенно ни при чем, Хатти, – успокоил толстуху Дивон и ударом ноги открыл дверь в спальню. Фелисити бросилась вперед, чтобы раскрыть постель; белье оказалось действительно чистым, лишь от подушки исходил неприятный запах затхлости.

Капитан опустил девочку на кровать, и та благодарно вздохнула, когда пуховый матрас нежно принял ее исхудавшее тельце. После этого капитан повернулся к Фелисити, всем своим видом спрашивая, что делать дальше.

Стоявшая у дверей с остальными двумя негритятами девушка ответила ему таким же взглядом, ибо она и сама не представляла, что еще можно сейчас сделать для бедных детей. Вдруг она увидела подле своих юбок изможденное маленькое личико, и ее осенило.

– Поесть! Конечно же, дети хотят есть! И пить! И того и другого побольше! Всех их надо хорошенько вымыть, у меня это получится.