Море света

— Полагаю, я не против. — Обнимаю ее крепче, но она останавливает меня. Джорни поднимает голову и смотрит на меня. — Ты не против? Я имею в виду… — Она опускает взгляд. — Знаю, что ты только что вернулся, и я вываливаю эту новость на тебя в первые пять минут, но я должна была кому-то рассказать. Я узнала об этом через три недели после твоего отъезда, и молчать было мучительно.

На меня накатывает волна беспокойства, и я начинаю нервно теребить пуговицы на карманах ее джинсов.

— Ты уже ходила к врачу? — Я меняю тему. — Мы, э-э, каждый раз предохранялись.

— Да, но я принимала антибиотики от пневмонии. Мой врач сказал, что, скорее всего, в этом причина, и, наверное, презерватив не сработал? — Я фыркаю, качая головой от иронии происходящего. Мы с Афиной целый год пытались зачать Атласа, а с Джорни старались этого избежать, но все равно это произошло. — Я ходила в больницу около двух дней назад и услышала сердцебиение. — Ее глаза наполняются слезами, и она отводит взгляд. — У меня двенадцатая неделя. Мне нужно ходить туда примерно два раза в месяц, но да, это большой риск для меня и ребенка.

Я колеблюсь, но все же спрашиваю:

— И ты хочешь рискнуть?

Джорни сглатывает, ее щеки краснеют.

— Хочу. Я не думала, что когда-нибудь захочу детей, пока не познакомилась с Атласом. А, когда тест показал положительный результат, я поняла, что сделаю все, чтобы родить этого ребенка.

Мне не нравится, как она говорит, что готова на все. Это укореняет во мне страх. Но я сохраняю невозмутимое выражение лица.

— Ты кому-нибудь рассказывала?

— Никому. Я хотела, чтобы ты узнал первым, чтобы мы могли разделить этот момент вместе. — Провожу руками по ее волосам, встречаясь с ней взглядом. По ее щеке скатывается слеза. — Ты счастлив? Ты выглядишь расстроенным.

Привожу в порядок свои мысли.

— Я люблю тебя.

Без понятия, что еще сказать.

Счастлив ли я? Не знаю. Я хочу ребенка с Джорни, но страх потерять ее перевешивает все мои восторги по поводу жизни внутри нее.

Мои мысли путаются. В центре ее груди есть то, что я когда-то любил, и, возможно, именно благодаря Афине я снова открыл себя. Может быть, так и должно было быть. Афина вернула Джорни ее жизнь, потому что знала, что однажды она понадобится нам в нашей жизни.

Я делаю вдох и выдох, пытаясь наполнить легкие столь необходимым воздухом. Страх перед таким концом вонзается в мою грудь и сдавливает горло. Я знаю, что эта девушка и жизнь внутри нее — мое будущее, но понимание не проходит бесследно.

В конце концов, поскольку Атлас объелся печеньем и хочет открыть подарки, я оттаскиваю его в сторону, чтобы вытереть шоколад с его щек. Он улыбается мне, не отрывая глаз от сладостей. Я думаю о том, чтобы рассказать ему о беременности позже, наедине, но Джорни меня опережает.

— Привет, дружок. — Она подмигивает ему, протягивая стакан молока. — Как ты смотришь на то, чтобы стать старшим братом?

Мое сердце колотится в груди, и я не могу поверить, как сильно оно болит от неизвестности. Из-за него, из-за нее, это слишком. Ее радость, я не смогу вынести такой финал. Взгляд Джорни прикован ко мне в ожидании, что я что-нибудь скажу.

Я молчу, но каменное выражение моего лица смягчается, и я подмигиваю ей, прислонившись к стойке.

Лицо Атласа морщится, на его губах появились усы от молока.

— Что это значит?

Отец подслушивает, и его реакция такая же, как и у меня. Он знает, что это может означать.

Пресли поднимается со своего места за столом, где ела пирог рядом с Бэаром. Они выглядят довольно уютно рядом друг с другом.

— Ты беременна? — восклицает Пресли, обнимая Джорни.

Джорни кивает, сияя от восторга, но мое внимание переключается на ее брата.

Он сидит на диване, держа на руках спящего ребенка, рядом с Мэлори, бросает сердитый взгляд в мою сторону, а затем на Джорни. Я в некотором роде благодарен за то, что он посадил ребенка к себе на колени, потому что мне совсем не хочется вести этот разговор сегодня.

Джорни подходит к нему и садится на край дивана. Они разговаривают, и хотя он не выглядит довольным нами, он улыбается ей. Полагаю, Эйв отодвигает на второй план свои собственные проблемы.

Атлас пристально смотрит на меня.

— У Джорни будет ребенок?

Я киваю, не зная, что ему ответить. Я, конечно, не представлял, что буду говорить об этом сегодня вечером, да и в моей голове это не укладывается.

— Как?

— Это разговор для другого дня.

Я перекидываю его через плечо, Кохо прыгает у наших ног, извиваясь всем телом при звуке смеха Атласа.

В течение следующих нескольких часов жизнь, которой я жил, работая по двадцать часов в день, медленно угасает, и я возвращаюсь к реальности. Испытываю облегчение от того, что наконец-то могу хоть немного времени побыть дома.

Джорни заключила со мной пари, что к концу ночи Пресли и Бэар исчезнут в его комнате. Через двадцать минут после того, как мы ужинаем, они уходят. Я протягиваю ей двадцать баксов.

— Ты выиграла. Я думал, что она продержится дольше.

Джорни смеется и засовывает купюру в лифчик.

— Нет. Она считала дни до вашего возвращения. Видимо, они, вроде как, переспали перед его отъездом.