Море Вероятностей

— Да вы не бойтесь, — сказал Лейс с улыбкой. – Я не псих. Что я тут живу – это мой свободный выбор. Я – вольная птица. Ни от кого не завишу. Хочу – работаю, хочу – гуляю. У меня и работа есть, между прочим, официальная, — и он извлёк откуда‑то из вороха своих одежд новенький, элегантный планшет. – Я – политический обозреватель. Веду журнал аналитический, ругаюсь там с дураками, а тем временем за рекламу малый грошик каплет. Вот планшет новый дали.

— Вам позавидовать можно, — улыбнулся Тэнра.

— А то! – Мерти улыбнулся шире. – В аркологе можно и зимой погреться, и помыться даже, если нужно. Хотя я мыться не люблю.

«Это заметно», — подумал Вася. Запах от Мерти немилосердно шибал в нос.

Бродяга положил планшет на колени.

— Вид у вас, признаться, неместный, — сказал он. – С Земли?

— Можно и так сказать, — пробурчал Вася.

— Меня зовут Тэнра, — сказал Юэ Тэнраи, — это – Анис, а это Василёк.

На языке Эйдоса получилось «Васлег», Васе не понравилось.

— Нам действительно… интересно это место, — продолжал Тэнра. – На что оно похоже сейчас.

— Представьте ад, закрытый на реконструкцию, — изрёк Лейс с видом гида–профи. – Вам что интересней: побродить и духом проникнуться или пофотографировать?

— А в чём разница? – подал голос Анис.

— Если фотографировать, тогда я вас к атриуму в шестом сегменте поведу или на смотровую площадку в двенадцатый. А если бродить, то глубоко внутрь, к экономическим магазинам. Там, знаете, много километров коридоров, все пустые и все абсолютно одинаковые. Можно в изменённое состояние сознания впасть, — и Лейс многозначительно поднял заскорузлый палец.

— Интересно, — сказал Тэнра. – А вы хорошо знаете Ньютон?

— Что?

— Город.

Элиммерт фыркнул.

— Земляне! – сказал он, и в его устах это звучало как «Дураки!». – Город называется Ньюатен, то есть Новые Афины. И называется он так, кстати, не в честь города Афины на Земле в Греции, а в честь одного кафе в городе Париже, где когда‑то давным–давно показывали лучший в истории человечества стриптиз.

Тэнра заулыбался.

— Хорошее название. Несёт в себе позитивную энергетику.

Мерти глубокомысленно кивнул.

— Вот, — сказал он. – Вы – понимаете. А некоторые, поверите ли, стесняются и на древних греков кивают. Но мы‑то знаем. Я свой город люблю. Я его весь ногами обошёл, — и он похлопал себя по грязным коленям.

— А что тут ещё можно посмотреть? – продолжил Тэнра. Вася почуял какую‑то затею и встрепенулся.

— Зависит от того, что вам нравится, — охотно ответил Мерти. – Если развалины, то ещё заброшенная фабрика есть, но до неё пешком целый день. А если вообще посмотреть, так что видите – на то и смотрите. Башни, собор, театры, парки. Ньюатен с самого начала строился как столица. Вроде как Петербург в России. Поэтому он такой красивый. Место первой высадки колонистов – оно под Бланкой Эйснер. Эта самая Бланка была женой капитана корабля. А смотреть там не на что: бараки и бараки.

— А арколог?

— Я его, можно сказать, с пелёнок знаю. Ещё на рытьё котлована смотрел. Ничего особенного в нём нет, если честно. Он просто очень большой и почти совершенно пустой. Если хотите в подземельях побродить, так там стоянки и технические этажи. Вся суть – она в атмосфере. Темно, ржаво, холодно, вентиляция не работает – страшно.

— Чертовски любопытно, — отозвался Тэнра и спросил, немного помедлив: – Вы сказали, что занимаетесь политической аналитикой. А что тут происходит с точки зрения аналитика?

Лейс хихикнул.

— Вот бы я сейчас вас отослал мой журнал читать. Но вы удачно подошли. У меня как раз настроение пообщаться.

«Ага, — подумал Вася. – Когда Тэнра хочет с кем‑нибудь пообщаться, у кого‑нибудь всегда подходящее настроение».