Море волнуется раз... (СИ)

— Правда, — кивнул я, наконец-то, уловив нужное направление. Теперь мне никакие указатели не нужны. Я сам себе навигатор.

— А что ты с Никой сделаешь, если поймаешь?

— Не если, а когда, — поправил я.

Похоже, вампиреныш не очень хорошо понимает, что такое Ловец, взявший след. Я побарабанил пальцами по рулю, размышляя стоит ли его на этот счет просветить. По всему выходило, что стоит. Больше бояться будет, а значит, лучше помогать.

— Видишь ли, Алекс, — начал я. — Может, ты не совсем в курсе, кто такие Ловцы, но это и неудивительно. Ты только начал выходить по ночам из дома, когда я остался последним. Остальные ушли в Океан.

— Куда остальные делись? — иронично переспросил он.

— Утопились! — нервно рявкнул я. — Что непонятного в том, что я сказал?

— Вообще-то, все.

В этот момент я заподозрил, что вампиреныш надо мной издевается. Специально выводит из равновесия. Следующая мысль была куда менее приятной. Клановое имя своего спутника я зря не уточнил, потому что среди вампиров были такие, кто пил не кровь, а энергию. И при отсутствии магической силы, в ход шла душевная.

Постаравшись спокойно проглотить свое неприятное открытие, я продолжил:

— Мы не совсем люди. В наших жилах течет кровь Океана… нет, не морская вода, — стиснув зубы, спокойно продолжил я, предвидя вопрос, которым, очевидно, пытался перебить меня открывший рот спутник. — И, если тебя не смущает, что я говорю, когда ты меня перебиваешь, я продолжу.

Глава 6

Николетта

— Все рассмотрела, дочь Океана? — усмехнулся объект визуального исследования, продемонстрировав острые зубы с выпирающими над губами клыки.

Я решила было снова испугаться, но что-то подсказывало, что бояться надо было раньше, в машине. Посему проглотив ком и запрокинув голову, я заглянула в звериные глаза:

— Ну, полагаю, что для первого знакомства достаточно, — губы скривились в жалкой улыбке.

— Тогда иди к камину, а то замерзнешь насмерть, — напутственный жест по направлению комнаты чуть было не сдул меня туда. — А одежду мы тебе сейчас подберем на смену.

С этими словами он стал рыться в стенном шкафу своей прихожей. Я пожала плечами, стащила с ног мокрые насквозь кроссовки вместе с носками и прошлепала босиком куда послали. Комната тоже поражала размерами и высотой потолка, камин полыхал так, что в нем можно было зажариться целиком, по крайней мере, такой небольшой особи, как я. Убранство, насколько я могла судить, когда-то было богатым, с намеком на некоторую роскошь, сейчас же элементы декора, лепнину потолка и каминную полку покрывал слой пыли, а в углах притаились сети пауков.

Заинтересовавшись картиной, висевшей над камином, я пропустила момент, когда вернулся хозяин. Картина изображала царственную пару. Величественная женщина с пепельно-сизыми волосами восседала на кресле, которому больше подошло название трон, а за ее спиной возвышался мой новый знакомый. Только одежда и украшения на них были, как из прошлого или даже позапрошлого века — шею женщины украшало ожерелье из жемчуга с перламутром, платье ниспадало к полу волнами с барашками пены, мужчина же был в расшитом камзоле, с золотой цепью на шее и старомодной, уложенной локонами, прической.

— Гертруда… — с теплотой в голосе протянул он, заметив мой заинтересованный взгляд.

Я вздрогнула. Так вот кого мне напомнила женщина! Гутя, как на старых фотографиях! Тут до меня дошло, что я не удосужилась спросить своего проводника кто он или хотя бы как его зовут.

— Кто вы? — запоздало, но все же осведомилась я.

— Я? — мужчина хохотнул, снова продемонстрировав клыки и кивнул на портрет. — Я — князь-колдун Василий!

Тут до меня окончательно дошло, что на портрете изображен он и моя тетка. Только, видимо, очень и очень давно — краски потемнели и потускнели от времени.

— Переоденься, а то не от любопытства, так от холода помрешь, — он вручил мне ворох одежды и кивнул на маленькую дверь в углу, которую я не заметила ввиду ее размеров относительно всего остального.

Уговаривать себя в этом вопросе я не заставила. Прошмыгнув в указанном направлении и закрыв за собой дверь, я обалдело оглянулась.

Вот тебе и приключения. Вот тебе и занудная работа. Вот тебе и старушкино восьмидесятилетие.

Комната была обставлена простенько — кровать вдоль стены, комод под окном, умывальник рядом с дверью. На полу коврик пушистый. Попытка выглянуть в окно успехом не увенчалась — темень была, как в подвале, только капли дождя стучали снаружи, подсказывая, что окно ведет все-таки на улицу.