Море волнуется раз... (СИ)

— Ну, так вот лишаться нормального транспорта мы не собирались, — продолжила старуха. — Поэтому Кали поскрипела в чащу на своих двоих, ей-то Василий точно ничем навредить не мог. Хотя через пару часов я начала за нее волноваться. В конце концов, она вернулась очень задумчивая и какая-то не такая… Покосилась на Михаила, как будто хотела ему что-то сказать, но покусала губы и промолчала. Я не стала спрашивать, что она там выходила у старого дурака, но уже потом, на дне рождения Гертруды, когда она вручила ей подарочек "от нашего общего старого друга", я все поняла.

Лилит равно вздохнула, сдерживая слезы, выпрямилась в кресле и в упор посмотрела на меня. Я тоже понял. Василий не оставлял попыток вернуть возлюбленную, но она так и не воспользовалась его предложением. В чем-то я все же понимал Старшую дочь — кем бы она вернулась в этот мир? Той, кому нужна постоянная поддержка и помощь? Немолодой женщиной без магии? Мареной, утратившей право воссоединиться с Океаном при жизни? Так себе перспектива, если честно.

— Возможно, она распорядилась ключом наиболее… правильным образом, — подал голос я, откидываясь в кресле и вытягивая ноги к камину. — Потому что впервые за много сотен лет в мое задание не входит устранить отступницу на месте…

Мое признание не могло быть более эффектным! Я хмыкнул, наблюдая две отпавшие челюсти. А вы как думали? Все знаете, все понимаете? Я сам не понимал и половины во всем этом бардаке! По крайней мере в части мотивов высших сил — точно. Так что теперь мы окончательно все в одной лодке гребем через великий океан. Как-то так.

Лилит взяла себя в руки чуть раньше вампира и почти даже не дрожащим голосом спросила:

— Это как?

— А так, — что скрывать, я вовсю наслаждался произведенным эффектом. — Сам в шоке. Но в этот раз Великая Праматерь повелела привести отступницу ей, мол, она сама решит, как с ней поступить.

— Занятно, — пиритка побарабанила пальцами по подлокотникам кресла, снова глядя в огонь. — Я, конечно, давно не слежу за тем, что происходит у марен, но… если бы кто-то из них преступил Запрет настолько интересно, что Праматерь лично взяла разбирательство под контроль, я была бы в курсе. Уж какие-нибудь слухи дошли бы даже до Отца. А тут — ничего. В чем же дело, Ловец?

Она повернула голову, с нехорошим прищуром глядя на меня. Алекс уже пришел в себя от моего заявления, но смотрел на меня все еще удивленно. Да, друг мой, все пошло не по плану. А когда планы в точности исполнялись? Если у тебя хоть раз такое было, я тебе завидую.

— А дело в том, что в этот раз и не Океан направил меня на поиски. Я сам воззвал к Великой Праматери.

Снова тихий стук отпадающих челюстей. Темные дни! А мне начинает нравится этот эффект от моих слов. Оказывается, если долго ничего не говорить, а потом рассказать, на тебя смотрят, как на воплощение ветра, земли, огня и воды в одном человеке. Забавно, очень забавно.

— На марену мне указал Аарин Икиель, слышала о таком? — Лилит презрительно скривилась и кивнула. — Только он сложность задания указал, как высокую, из-за необходимости перемещения в мир без магии. Вот мне и стало интересно, откуда в таком мире взяться законопослушной марене…

Я не успел договорить, как старуха, снова побледнев, выдохнула:

— Николетта…

— Да, Лилит, — кивнул я. — И у меня есть все причины подозревать, что Аарин нанял не только меня — на моем амулете переноса стояла цифра шесть. Или девять — как посмотреть. В любом случае, делай выводы.

Пиритка уже явно просчитывал варианты развития событий и пыталась понять, как ей правильнее поступить. Воспитанницу подруги она бросить в беде не могла никак, но и доверять нам у нее особых причин не было.

— Мы предположили, — негромко начал Алекс, что Нику следует искать там, откуда все начинается — от берега, где марены становятся людьми.

— Ты прав, Деверель, — медленно кивнула Лилит, видимо, приняв для себя решение. — И ты прав, Ловец, я действительно знаю, где они оставляют свои ожерелья.

Глава 20

Николетта

Кали долго смотрела в горящее закатом небо. Может, мне и показалось, но ее выцветшие от старости глаза в этот момент блестели особенно сильно. Я ее не торопила. Гутя была ее подругой столько лет, сколько мне и представлялось-то с трудом! Наконец, Кали отмерла и медленно перевела взгляд на меня.

— Немножко затормозила время для твоих дружков, — кашляюще усмехнулась она. — Нечего им нас подслушивать, внучка. Прибить их я всегда успею, а только тебе они ещё всяко пригодятся.

Я приподняла брови, демонстрируя свою готовность слушать и всячески внимать. Чего же такого важного я должна еще узнать? Вроде бы и так все ясно. Понятно, что геометку, где мать спрятала ожерелье она мне не даст — придется искать вручную. Тогда что?