Море житейское. Ответы на вопросы читателей

Вопрос о происхождении и существовании зла волновал и волнует многих. Начнем с простого примера. Если бы у человека должны были родиться двое детей-близнецов и он знал бы, что один станет праведником, а другой грешником, то что было бы лучше: ради будущего праведника родить грешника или из-за будущего грешника лишить жизни праведника? Бог дал человеку больше, чем мы можем представить и вместить в слове: «спасение», – Он дал ему возможность богоуподобления; по словам святого Афанасия Великого: «Велел творению по природе стать Богом по благодати». Как согласовать существование зла с Божественной любовью? Для того чтобы исключить возможность грехопадения, надо лишить человека свободной воли, но тогда исчезла бы возможность богоуподобления, и человек остался бы нравственно-нейтральным предметом этого мира. Любовь как раз является свободным выбором, именно поэтому она сопряжена с риском для человека: все выиграть или все проиграть, все получить или все потерять. Тот вариант, который предлагает Ваша подруга, – уничтожить потенциальных грешников еще до их рождения, по предвидению, – делает свободу воли фикцией, а без свободы любовь превращается в необходимость – во вложенную в человека программу. Это, в сущности говоря, представляет отказ от личностного бытия и буддистский выбор небытия. Мы судим о Божественной любви по аналогии с человеческой любовью, как с душевной эмоцией; а Божественная любовь есть онтология Божественного бытия – апостол Иоанн сказал: Бог есть Любовь (ср.: 1 Ин. 4, 8). Любовь, обращенная к миру, – это благодать Духа Святого, отблески которой переживали святые подвижники и изумлялись Божественной любви. Бог дал человеку высшее – личностное – бытие и, создав человека как личность, этим добровольно ограничил Себя человеческой волей, – тем, что называется произволением. Он сделал ее автономной и насильно не вторгается в ее область; иначе человек как личность был бы «уничтожен» Богом и потерял бы свое индивидуальное бытие. Адские муки грешников – это не муки, причиняемые самой любовью, а осознание потери любви, которая ничем не восполнима. Тот, кто говорит: «Зачем Бог сотворил, если Он предвидел», – в сущности говоря, отказывается от своего достоинства как образа и подобия Божия, от любви, как свободного самоопределения, и предпочитает быть ничем – нравственным нулем, то есть – не быть. Любовь Бога – это страдающая любовь. Святой Игнатий Богоносец назвал Христа «Распятой любовью». Она страждет о погибели грешников, но не может проникнуть в душу, которая неспособна воспринять ее. Христос стоит у двери человеческого сердца, но хочет, чтобы человек сам открыл эту таинственную дверь. Я думаю, что Вам следует объяснить Вашей подруге, что ее собственная любовь душевна и страстна и поэтому она не знает, что такое Божественная любовь. Если она хочет познать, то должна начать не с протеста, а с подвига искать эту любовь и жить ради нее. Спасение – это богообщение и богоуподобление. Оно невозможно без любви, а любовь – без нравственной свободы, которая заключает в себе возможность выбора добра и зла.

Если можно, дайте совет – какой первый шаг сделать к «интеллектуальному подвигу – верить без рассуждения» (из Вашей книги «В поисках истины»). Иисусова молитва помогает бороться с мечтательностью и воображением. Но что делать с умом? А то я недавно «додумался» даже до того, что Господь-то несвободен – ведь Он не может выбрать зло…

В области метафизики наш логизирующий рассудок перестает действовать, подобно тому как в космосе не действуют законы механики Исаака Ньютона. Разумеется, это только пример. Если бы реалии духовного мира можно было познать силами рассудка, то сама вера исчезла бы, превратившись в знание. Если для Вас трудно примириться с мыслью об ограниченности человеческого разума, то воспользуйтесь оружием своего противника: прочитайте сочинения Секста Эмпирика и проанализируйте его доводы своим рассудком, и увидите, как логизмы могут превращаться в алогизмы. Что же касается свободы, то свобода – это не произвол, а условие для полноты бытия. Человек тем более свободен, чем он больше осуществляет идеал человека, а в Божестве свобода сливается с Его бытием. Эти понятия в Боге абсолютны, поэтому свобода Бога – это тождество Самому Себе. Зло ограничивает бытие; оно порабощает свободу, как агрессивная, несвойственная бытию сила. Поэтому Бог, будучи абсолютно свободным, не может избрать антисвободу греха. У наших современников понятие «ум» аналогично «рассудку», а в древней антропологии ум являлся совокупностью всех познавательных сил человека, включая интуиции, а в некоторых случаях служил синонимом духа.

Христос воплотился с телом падшего Адама или с прославленным телом?

Христос воплотился с телом Адама, подверженным, как наше тело, тлению, смерти и телесным немощам (усталости, сну, жажде, голоду), но во плоти, не имеющей греха. Другими словами, по человеческой природе Христос во всем подобен нам, кроме греха.