Море житейское

- А знаешь, Толя, - спрашивает Саша, - как геологи в тундре выпивку ищут? Спрашивают пастуха оленей, где взять? Он спрашивает, какой сегодня день недели? Среда? Вот так пойдете все прямо и прямо, а в субботу свернете налево.

- Итак! - переждав вставку в свою речь, продолжает Толя. - Свергаем вождя! Нам же не нужен вождь в виде безконечности, умноженной на ноль. Я буду вождем для народа. Никакой обязаловки! Хочешь - иди копай, тюкай топориком. Для аппетита. А лучше - без передышки отдыхать. Я так вижу: мой народ лежит на пригорке среди цветов. Солнце, обильная еда. Повар! Начинай генеральную репетицию! Никаких муляжей, фанеры, все подлинное: обильная еда, питье. Кстати, где питье? Питье рекой! Пусть наши танки идут на банки, а нам полбанки да плюс вакханки...

- Стоп! - сурово обрезает вождь. - Ты где находишься? Эпитимьи захотел? Женатому человеку стыдно произносить такие слова.

- Оставь ему хотя бы вакхические песни, - просит Коля. - Толь, еще вспомни гурий и валькирий.

- А это еще грешней, - упрямо говорит вождь. - Нам должно быть дорого другое.

- Все, что нам дорого, припоминается и пропивается, песня звучит веселей, - успевает вставить Толя. - Не уходите от выборов вождя, то есть меня. Моя система в системе законов, не имеющих обратного хода. Я за самовыражение. Хочешь выпить - вот оно - на столе. Хочешь спать -вот нары, хочешь поработать - вот топор и лопата, и гвозди, и молоток. Мы - русские. Русский попьет-попьет, поспит-поспит, да как работнет! И Транссиб готов.

- Это точно, это да, - опять перебивает Саша. - Русскому что надо? Пила, топор и лес. И все! Дом готов!

- Дом готов! - хохмит Леша.

- Итак, - гнет свое Толя, - приготовили верхние конечности. Голосуем за меня! Моя совесть чиста, как перчатки хирурга.

- Залитые кровью демиурга, - поддевает Леша.

- Мне хватит туманов Петербурга, - отбивается Толя. - Но об этом в другой раз, об этом чуть ниже. А пока выборы. Меня! Чур, не Меня.

- Подожди, Толя, тут нужен консенсус, - Леша останавливает порывы Толи во власть. - И не только, еще нужно промониторить прения сторон. А, кстати, какой у тебя рейтинг?

- Это как кворум решит, - отвечает Толя.

- А по какой квоте?

- Ну, демагоги! - восхищаются Александры.

- Нет, не демагоги, это была сценка-пародия на язык демократов, -отвечают кандидаты в вожди.

- Если на кого за час не сядет ни один комар, того и выберем, - решает пока еще действующий вождь.

- Лень, ты у нас народ. Как трактуешь? - спрашивает Толя.

- Б-безразлично, - заикается Леня.

- Наломай черемухи, отгоняй комаров от моей личности. Заметь, я при наличности. Час потрудишься. Всего. Зато море счастья впереди.

- Еще не п-проголосовали.

Вождь ехидно:

- Тебя еще до голого сованья сожрут.

Леша ласково и задушевно вождю:

- Сердце мое разрывается, вождь, видеть не могу, как ты надрываешься, чувствуешь однокоренные слова: разрыв и надрыв? Это я взвалю на себя твое тяжкое бремя. Ты будешь, по твоему выбору, референтом по культуре или консультантом по строительству...

- С-с-советником п-по т-телесным н-наказаниям, - рекомендует Леня.

- А посуду кто будет мыть? - спрашивает повар. - Вы же знаете мой девиз: «У меня не худеют». Вождь, мы тебя не обсуждаем, тебя не осуждаем, мы рассуждаем: у тебя место выборное или наследственное?

Вождь кряхтит и идет к своему рюкзаку.

Да, о рюкзаках. Самый устрашающий по размерам и по весу рюкзак у Володи. Рюкзак он называет «смерть туриста» и «счастье паломника». Спросите, чего у него нет, если даже есть походная складная плита, пассатижи (?), набор приправ, всякие тяжеленные банки консервов. Мы свои банки стараемся поскорее выложить на общий стол при каждом привале, а Володя не успевает освобождаться от тяжестей, ему же надо распрячься от своей поклажи, расстегнуть всякие пряжки на всяких ремнях. Так что тащит бедняга свой груз дальше. Прямо как добровольные вериги. Жалея его, забираем у него по паре банок.

Конечно, это было эффектно, когда он в первый раз на привале в пять минут на своей плите согрел чай в литровой кружке. Кружка из тонкой стали с припаянной ручкой, которая совсем не греется. Это же такая роскошь - сидеть на поляне среди леса, и подставить под струйку кипятка свою кружку, и сыпануть в нее щепотку опять же володиного целебного чая.

* * *