Мореход

Как только я вошёл в столовую и под светом масляных ламп уселся за стол, сразу же из двери кухни с миской, кувшином с водой и полотенцем на руке появилась Мия. Оказав мне помощь в помывке рук, она сразу же убежала на кухню за подносом с едой. Помнится, когда она впервые появилась в нашем доме, то Илана её построила и предупредила, что чисто как рабыня для утоления плотских потребностей хозяина она здесь не нужна, поэтому дополнительно нагрузила обязанностями моей личной прислуги. Девчонка оказалась не потомственной рабыней, но была понятливой и трудолюбивой, мало того, в отличие от всех остальных рабов имела характер, слушалась лишь управляющего, но и с кухаркой Рисой никогда не конфликтовала. В результате смогла подмять под себя всех трёх горничных, и с тех пор в доме царил идеальный порядок, нигде не было видно ни пылинки, а влажная уборка делалась ежедневно. Лично я в домашнее хозяйство не лез, зато Илана положением дел была довольна, а это для меня самое главное.

— Итак, чем нас будут кормить? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Раньше вопросами приготовления тех или иных блюд ведала Илана, но со временем она составила подекадное меню, которому Риса теперь постоянно следовала.

— Господин, — Мия поставила на стол поднос и поклонилась, — Сегодня тушенная с грибами и овощами форель, булочки, козий сыр, мёд, фрукты и белое вино.

Она взяла в руки две деревянные лопатки и стала выкладывать на блюда содержимое казанков, сначала без боязни мне, затем, с опаской молодой воительнице, которую побаивались абсолютно все рабы. Лично я большущий кусок океанской красной рыбины поглощал с удовольствием, так как за целый день набегался здорово: с утра три часа подряд провёл в казарме на занятиях с курсантами, затем, в литейном посёлке у медников, а ближе к вечеру — на верфи.

Кара утром ненадолго отлучалась в город, после чего целый день сопровождала меня, как и обычно. Она тушёную красную рыбу обожала, но ныне лишь слегка поковырялась вилкой, и всё, при этом посматривала на меня непонятным грустным взглядом.

— Что‑то случилось? — спросил у неё, после того, как перешёл к фруктам.

Она кивнула головой и сказала:

— Я уезжаю.

— Куда? — спросил чисто механически, между тем зная наперёд, куда и почему.

— Я забеременела, наверное, ещё в самом начале, — тихо продолжила она, — Мне давно нужно было уехать, но ужасно не хотелось вас оставлять. Сегодня утром сходила в храм и предупредила здешнюю жрицу, а та сказала, что с рассветом на наш остров отправляется галера.

— И когда ты хочешь уехать? — спросил у неё.

— Прямо сейчас, у меня все сумки собраны ещё с утра.

— Тогда я тебя провожу.

— Не провожайте, — твёрдо сказала она, — Меня проводят Хуа и Вид, в школе я им шепнула, что вы хотите их вечером видеть, они же вернут в конюшню моих лошадей. Не возражаете?

Ни одна секс–партнёрша в моей душе не оставила ни следа, приходила и уходила. Единственная женщина, которая навсегда поселилась в сердце, это Илана, она как бы стала моей частичкой, всегда и везде незримо присутствовала рядом. Но вот расставание с Карой было грустным, вероятно потому, что она носила в себе моего ребёнка. Местные аборигены такими проблемами вообще никогда не заморачиваются, мои же моральные принципы к их уровню ещё не скатились.

Но, время лечит. Нахлынул вал повседневных забот, и я вспоминал её всё реже и реже, и то лишь в контексте постельной неумелости на фоне профессиональной подготовки рабыни Мии. А через пять дней ближе к полудню на связь вышла Илана, после чего моя грусть исчезла, а любые переживания ушли на задний план. Увидев транслируемое наладонником изображение голопроекции такого родного лица и тела, моя душа наполнилась теплом.

— Здравствуй, счастье моё, как себя чувствуешь, как здоровье? — радостно спросил у неё.

— У меня всё благополучно, а у тебя как? — в клипсе наушника раздался милый голос.

— Нормально, всё по плану. А как прошёл поход, неприятностей от дикарей не было?

— Нет, обошлось без нападений, но ватагу в полсотни степняков однажды видели. Те несколько часов подряд шли параллельным курсом, затем развернулись и исчезли в степи. Представляешь, они за перевалом на выходе в степь строят крепость, — говорила она, — Ещё прошлым летом начали. До осени работали две сотни рабов под управлением хинданских мастеров, а весной опять вернутся. Наверное, уже на следующую зиму поставят гарнизон.