Мореход

Если мы из арбалетов сделали ещё по два выстрела, то она отстреляла весь магазин на пятьдесят четыре снаряда в упор и, фактически, каждый из них нашёл свою цель. Перезарядившись и стреляя уже в угон, она свалила ещё семнадцать убегающих врагов. В приближении камеры мне было видно, какой ужас появился в глазах совсем ещё недавно радовавшихся идущей в руки добыче и её малочисленной охране. Нужно было закрепить успех, поэтому бросив арбалет на снег, подбежал к Ворону, вскочил в седло и крикнул:

— По коням!

Вытащив меч и взяв в левую руку игольник, устремился в степь, услышав за спиной топот копыт. В том, что за мной последуют все наши воины, даже не сомневался. На поле боя лежали раненные и убитые, люди и лошади; одни из них стонали и кричали, а другие замерли неподвижно в неестественных позах. Десятка два спешенных врагов пытались убежать, проваливаясь по щиколотки в снег.

Ворон вначале всхрапнул, затем коротко заржал и оскалил зубы, чутко восприняв посыл, он взял с места в карьер и понёсся в степь. Вот перед глазами возникла спина кривоногого кочевника, приблизившись к нему приподнялся в стременах и опустил клинок на его ключицу, резко и с оттяжкой. Увидев немного правее спину следующего, неумело перебирающего по снегу ногами, видать, он привык ездить верхом даже в соседнюю юрту. Немного потянул уздцы, и слегка изменив направление движения, достал мечом и его.

Крупы лошадей убегающих кочевников, половина которых осталось лежать на поле боя, мелькали уже за холмом и были в километре от меня. Догнать их можно было без проблем, эти степные лошадки долго галопировать не смогут, и душа рвалась вперёд, но рассудок требовал остановиться. Если среди бегущих остался хотя бы один хладнокровный воин, который сможет своих соплеменников остановить, развернуть и организовать дождь из стрел, то нашей малочисленной команде из двенадцати воинов не поздоровиться. Эта мысль промелькнула в голове, поэтому подавив азарт, перевел тяжело дышащего и щёлкающего зубами Ворона на рысь и стал поворачивать обратно. Идущие следом воины, привыкшие к беспрекословному подчинению, ломиться верёд не стали и полностью повторили мой манёвр.

К моему изумлению, в седле сидело не двенадцать воинов вместе со мной, а шестнадцать. Оказывается, дед Котяй, оба его внука и Вид, накинув уздечки на заводных лошадей, даже не оседлав, поспешили следом за нами, и когда мы гонялись за убегающими спешенными кочевниками, они вначале добивали раненных врагов, а сейчас дорезали раненных лошадей.

— На поле лежит шестьдесят две вражины, — тихо докладывал Лагос.

— Ого! — удивился я и переглянулся с Иланой.

— Четверо пали от стрел воительниц, из семнадцати вытащили болты, в том числе два твоих и два из тула хозяйки, двадцать одного зарубили, а остальные умерли сам знаешь как, — он украдкой взглянул на Илану, — Убито двадцать семь лошадей, пятеро болтами, а остальные тоже сам знаешь как. Четырнадцать невредимых лошадок успели перенять.

— Возьмём с собой или бросим? — спросил у него.

— Зачем же бросать такой трофей, выносливая и неприхотливая лошадка, за три зеола любой арендатор купит, — ответил он, — Да и задержаться здесь надо на денёк или полтора, шкуры снять и мясо разделать. Бочек у нас много.

— Нет, всё что успеете до темна — будет ваше, а с утра выступаем.

— Ладно, — махнул он рукой, видимо и не рассчитывал, что я соглашусь.

— Только вонючее и вшивое барахло не собирайте, — я скривился брезгливо, — Вы сейчас люди далеко не бедные.

— Нет, одежду решили не снимать, есть у них кое что бронзовое, кое что железное, — Лагос покладисто кивнул головой, — Луки и стрелы тоже заберём.

— А скальпы зачем снимаете? — кивнул на орудующих ножами парней.

— Ну, как же? А кто иначе поверит?

— А зачем нам это нужно, чтобы кто‑то верил или не верил? — спросил у него.

— Тебе, Рэд, слава не помешает, — ответил он серьезно, затем широко улыбнулся, — Ну, и твоим воинам тоже.

Мы стояли возле трупа с множеством косичек на голове, с вплетёнными в них какими‑то костяными фигурками. Илана толкнула его ногой и сказала:

— Его скальп мне принесите.

— А как же иначе, — коротко поклонился Лагос, — сделаем, хозяйка.

— И череп его мне тоже нужен, — добавила она.

— Прикажу отрезать голову и выварить в котле, — теперь он взглянул на неё с большим трепетом и уважением и прежде чем отойти, поклонился чуть ли не в ноги, — Всё сделаем, хозяйка.

— Зачем тебе этот череп? — с недоумением посмотрел на неё.

— Пусть будет, чашу сделаю, — ответила она, помолчала и добавила, — Очень сильный псион, это он меня глушил. Представляешь, я в него выстрелила одиннадцать раз, а дыр в теле всего три, из них две не смертельных и только третья в сердце.

— Солнышко моё, — я коротко сжал ей руку и оглянулся вокруг, — самое интересное, что с нашей стороны нет никаких потерь, даже ни одна лошадь не ранена.

— Ещё бы, — улыбнулась она, — Если бы было иначе, то я бы почувствовала.

Глава 8