Мореходка

Однажды мы забрели в Приморский парк Победы. Он был создан в послевоенные годы, и похоже с момента создания в нём ничего не менялось. Его раздолбанное состояние могло навести тоску на кого угодно, но только не на нас. Недалеко от деревянного моста, соединяющего Приморский парк Победы и ЦПКО им. Кирова, находились деревянные Американские горки. Летом здесь всегда было полно народа, но осенью количество посетителей парка резко уменьшалось, и на горках почти никого не было. Какой-то мужчина ходил вокруг горок и, тихо матерясь, искал слетевшую во время спуска шапку. Мы не придали этому значения и, озорно взглянув с Ириной друг на друга, решили прокатиться! Как выяснилось потом, никто из нас раньше с этих горок не катался, и, когда мы забрались на самый верх и взглянули на ужасно далёкую от нас землю, отступать было уже поздно! Удалой малый, который усаживал желающих прокатиться на низкие деревянные тележки на колёсах, забрал наши билеты и усадил нас на это ненадёжное средство передвижения. Причём, Иру этот обормот посадил впереди, предвкушая, каким громким будет девичий визг при спуске с горы. Меня он разместил позади Иры, дав указание крепко держать её руками за талию. Что я с большой охотой и выполнил! Никаких ручек для того, чтобы держаться за саму тележку, не было. Нервно хихикая, мы заглянули в бездну, в которую уходили рельсы, по которым нам предстояло промчаться, и оба раздумали ехать. Но было уже поздно! Парень-тележечник, гаденько улыбаясь, подтолкнул нас к краю пропасти, и мы, вцепившись друг в друга, полетели навстречу нашей судьбе! После стремительного падения вниз мы в буквальном смысле взлетели на следующем подъёме! Тележка летела вместе с нами, но отдельно от нас! Когда мы в полёте всё-таки её догнали и опять плюхнулись на это деревянное, противно скрипящее на виражах средство самоубийства, половина трассы была уже нами пройдена. Вместо отчаянного визга парень-тележечник услышал наш весёлый смех, с каждым виражом всё больше переходящий в хохот! Финишировали мы совершенно обалдевшие от пережитых ощущений, хохоча и вытирая слёзы, выступившие на глазах от встречного ветра. Обнявшись, как космонавты, вернувшиеся на Землю из космоса, мы удалялись вглубь парка, весело вспоминая наш чудесный полёт! А мужик сзади всё ходил вокруг горки, искал свою шапку и матерился! На следующий год эти горки закрыли, а потом и совсем разобрали. Но мы с Ирой до сих пор помним тот наш незабываемый спуск и любим ходить, обнявшись друг с другом.

LX.

Наша рота вернулась из колхоза, поздоровевшая от работы на свежем воздухе и вынужденного периода трезвости. Готовая выполнять новые задачи, поставленные перед ней командованием Училища. Небольшой организационный период привёл личный состав «в чувство», и колхозная разболтанность улетучилась окончательно! Впереди нас ждал Военно-Морской Флот! Сменив бушлаты на шинели, одетые по форме «гвоздь» (шинель и фуражка придавали курсантам вид именно этого расходного строительного материала), с вещмешками за спиной, мы отправлялись «на войну». Сухой паёк на два дня был выдан каждому курсанту и размещён в «сидоре» (вещмешке) вместе с рабочим платьем, тельниками и туалетными принадлежностями. Собираться курсанту (как и солдату) недолго – только подпоясаться! Нам предстояло проследовать к месту прохождения нашей стажировки на кораблях Балтийского Флота на военно-морской базе в Лиепая. Прямых поездов до этого латвийского города не было. Поэтому нам предстояло прибыть в Ригу, а затем пересесть на поезд местного значения и добраться до Лиепая. Уезжали мы вечером, а наутро уже были в столице Латвийской Республики! Построив личный состав роты на перроне, наш отец-командир Ларионов Олег Николаевич, объявил, что поезд на Лиепае будет отправляться с этого вокзала поздно вечером. Поэтому своей властью он разрешает личному составу убыть в увольнение до 20.00 под ответственность старшин групп. Не явившиеся на построение курсанты будут рассматриваться как дезертиры, и их незавидную судьбу будет решать командование Училища. Далее последовала команда: «Вольно! Разойдись!» Таким образом, город Рига на 12 часов был отдан нам на разграбление! Шучу!