Мореплавания Солнышкина

И, бросившись к борту, команда увидела, как сидя на льдине и работая вёслами-руками к «Даёшь!» гребёт невысокий человечек в нарисованной яркой тельняшке. Морячок догонял свою палубу.

Кино кончилось, а лучи всё летели. Размахивал руками и что-то пытался петь начальник. Но его никто не слышал, так как вся команда под крики «Ура!» поднимала на борт верного члена экипажа.

А через несколько минут оба парохода, набирая скорость, быстро шли навстречу вольному океану.

За штурвалом «Даёшь!» что-то напевал ставший на прощальную вахту Бурун.

На штурвале «Светлячка» крепко держал руки Барьерчик.

Выбросив с палубы шпаргалки, Упорный закрашивал в кубрике холодный Уточкин костёр — последний след небывалой зимовки.

За бортом, сталкиваясь друг с другом, качались обломки льдин.

А на носу «Даёшь!» стояли в обнимку Солнышкин, Перчиков и Морячок. Над ними, сообщая что-то таинственное и далёкое, молодо сигналили звёзды, всё сильней и сильней — совсем как молодой капитан — кричал о чём-то родной морозный ветер, и, словно расшифровывая их голоса, Морячок радостно повторял:

— Всё впереди! Всё впереди! Всё впереди!