Морфо Евгения

— Им приятно это слышать. Не так ли, Эльпенор? Не так ли, Винула? Приглядитесь внимательно к Винуле, сэр: его настоящие челюсти занимают совсем немного места под той огромной маской, что он показывает миру. А если вы посмотрите на сдувшегося Эльпенора, то поймете, что его жуткие глаза — всего лишь пятнышки на спине, которую он раздувает, чтобы его настоящую голову, которая и так мала, не было видно. У него изумительное рыльце, так что он больше походит на поросенка, чем на гигантского дракона. Наружность, видите ли, бывает обманчива. Могу я узнать, как вас зовут?

— Сет.

— А меня — госпожа Муффе. — Она протянула узкую ручку. — Не хотите перекусить со мной за компанию? По всему видно, вы бежали из Пещер, и если вы доверитесь мне, я смогу вам помочь.

Сет уселся с госпожой Муффе на верхушке стены, и она угостила его хлебом, сыром и яблоками; по величине они подходили его нынешним размерам — как и ей, впрочем. А потом она посмотрела на него сквозь очки ласковыми блестящими глазами и стала рассказывать о Саде.

— Этот Сад — собственность госпожи Коттитоэ Пан Демос, в нем она выращивает фрукты и овощи для стола и цветы, которыми украшает будуар и гостиную. Госпожа Коттитоэ любит гулять по Саду; как видите, она хорошая садовница, ее растения пышно цветут. Но здесь встречаются и такие существа, которые не подчиняются правилам госпожи Коттитоэ, — они явились сюда Из-за Стены со своими целями. Таковы Эльпенор и Винула, точнее, они станут такими, ибо, хотя родились в этом Саду и не помнят других мест, они неподвластны законам Сада и со временем его покинут. Многие, подобно мне, спускаются в Сад на шелковых зонтиках или длинных нитях. Иные — их также много — проникают сюда сквозь норы и трещины в земле, ибо этот Сад — часть царства Феи, гораздо более могущественной, чем госпожа Коттитоэ; Она позволяет последней присматривать за Садом, но хочет знать, как здесь живется ее созданиям, и потому постоянно с ними общается. Взгляните на траву: вся она, как кружевом, опутана шелковыми нитями, и на одной из таких спустилась сюда я: каждая принадлежит паучку, который устраивает здесь гнездо, ткет сеть-паутину и всегда начеку. И птицы, и крылатые семена деревьев, которые, кружась, залетают в Сад и улетают из него, и облака пыльцы с других деревьев, и зонтики бутеня и одуванчика — все они доставляют ей послания.

— Кто же эта Фея? Захочет ли она помочь мне и моим несчастным заколдованным товарищам? А кто вы?

— Я — летописец Сада, и вы можете называть меня шпионом, ибо госпожа Коттитоэ не знает о моем существовании. Я присматриваю за такими тварями, как Эльпенор и Винула, а теперь вот и за вами. Мой родственник из другого мира был одним из великих Дарителей имен, великим историком этого Сада. Это он дал имена Эльпенору и Винуле, имена, звучащие, как восхитительные стихи. Есть стихотворение и про меня — оно называется „Крошка мисс Муффе“; увы, кое-что там напутано: я действительно имею отношение к паукам, но в стихотворении утверждается, будто я боюсь пауков, я, кузина автора „Theatrum Insectorum sive Animalium Minimorum“, тогда как на самом деле я записываю их имена, и описываю характеры, и являюсь их добрым другом.

— Госпожа Муффе, расскажите, почему у Эльпенора и Винулы такие поэтические имена. Я родился в крестьянской семье, и у нас, прежде чем назвать ребенка, все долго обсуждают разные имена.

— Эльпенором, как вы, вероятно, знаете, звали греческого моряка, которого родственница госпожи Коттитоэ по имени Цирцея превратила в свинью; и мой родственник выбрал для него это имя потому, что его нос похож на свиное рыло. У него есть племянник, названный по той же причине Порцеллом, то есть поросенком. А полное имя Винулы — Церура Винула. „Церура“ составлено из двух греческих слов: ceraz (керас) — рог и onra (оура) — хвост, ибо его хвост раздвоен наподобие двух рогов и к тому же очень твердый. Мой родственник сказал про Винулу так: „Это изящная гусеница, клянусь Господом, и невероятно красивая“. Имена позволяют сплести мир воедино, установить связь между различными существами; имя — своего рода метаморфоза, метафора, то есть речевой оборот, который переносит одно понятие на другое.

— Ну конечно же, — сказал Сет, который думал о своем. — Конечно, это гусеницы. А я принял их за ужасных змей или ящеров.

— Такую же ошибку совершают и люди нормального роста, и голодные птицы. В том-то и заключается хитрость. Как всякая настоящая гусеница, они обретут крылья, и тогда их имена изменятся, к ним будут добавлены новые слова. Скоро уже братья и сестры Эльпенора вырвутся из своих укрытий. Не желаете пойти посмотреть на них? Полагаю, они сумеют вам помочь. Ибо они носят Фее За-Стеной особо важные послания, а некоторые даже названы в Ее честь. Если не боитесь, они доставят вас к Ней.