Морфология сознания

Наиболее занимательна дифференцировка височных полей и подполей, которая происходит почти одновременно с нижней теменной областью — первичным ассоциативным центром мозга. Особенно интересна довербальная и ранняя вербальная интеграция этих центров после начала функционирования первичного слухового поля 22. Речь идёт о детях в возрасте от 1,5 до 2 лет. Оказалось, что в этом возрасте команды взрослых, понуждающие и одобряющие определённые действия детей, влияют на формирование межкорковых связей и закрепляются как алгоритмы поведения (Rhein-gold et al., 1987). Детей в возрасте от 18 до 24 мес. в категорической форме стимулировали словами собирать пирамидки, кормить кукол и укладывать спать мишек. Успех мероприятия подкрепляли ободряющими словами. Дети обоих возрастов с подъёмом и энтузиазмом подчинялись, хотя ранее они без интереса и не до конца выполняли эти задания в свободной игре. После окончания командного периода обучения дети переносили полученный опыт на ситуации, в которых не было предварительного обучения. Это говорит о том, что мозг закрепляет удовольствие, получаемое детьми от подчинения взрослым, и распространяет выработанный приём на другие действия. Следовательно, при созревании мозга можно добиваться целенаправленного увеличения формирующихся связей, если время и способ воздействия выбраны с учётом особенностей морфогенеза мозга ребёнка.

Собственно говоря, переключение на вербальные взаимодействия с ребёнком осуществляется через переходный период. В течение него происходит плавный перенос от моторных взаимодействий к словесным. Этот процесс недостаточно исследован, но существуют отдельные свидетельства эффективности сочетания до-вербальных коммуникаций и обучения речи. Если в возрасте 15—21 мес. мамы общались с детьми, называли объект, находящийся в поле зрения ребёнка, и одновременно указывали на него, то малыши быстрее пополняли свой запас слов. К 21-му месяцу дети умных мамаш знали больше слов, чем малыши бестолковых родителей, не тыкавших пальчиком в называемый предмет (Тоmasello, Farrar, 1986).

Столь полезное указывание на предметы при обучении речи может быть усилено контролем за скоростью артикуляции родителей. Иначе говоря, созревающий неокортекс довольно медлителен, поскольку занят активным морфогенезом — самопостроением. В это время воспринимать слова родителей и запоминать названия предметов неокортексу трудновато. По этой причине родителям, общающимся с детьми в возрасте 18—24 мес, надо помедленнее выговаривать слова (примерно 5 слов в минуту) и использовать немногословную речь (Nicolay-Pirmolin, 1986). Чрезмерно болтливые мамки, страдающие различными формами словесного поноса, обычно переживают за своих заторможенных детей, не спешащих пользоваться речью.

К двум годам появляются и кажущиеся осмысленными различные формы подражания. Дети, не понимая содержания слов, стараются запомнить фонетические конструкции и использовать их в подходящем эмоциональном контексте. Чаще всего дети применяют в общении такие словесные подражания, как реплики, которые связаны с вопросительными высказываниями родителей (Reger, 1986). Постепенно дети выделяют содержательную часть повторяемых фраз, что приводит к их фонологическому приближению к речевым нормам взрослых. Следовательно, на ранних стадиях докортикального созревания мозга работает механизм эмоционального подражания, характерного для животных, не имеющих неокортекса. Речь идёт о птицах, которые подражают голосу человека, воспринимая слова как условные фонетические символы.

Из цитоархитектонически дифференцированных образований неокортекса височной области наиболее хорошо изучено поле 22, которое является первичным слуховым кортикальным центром и обычно называется зоной Вернике. Это поле имеет чёткие границы, которые по самым общим признакам можно идентифицировать не раньше 26-й недели внутриутробного развития. Полноценная стратифицированная структура неокортекса в зоне Вернике начинает формироваться только после рождения и оформляется к 2—3 годам. Однако основная обработка слуховых сигналов осуществляется в поле 41 и переходном поле 41/42, которые дифференцируются намного позднее. Поэтому нет никаких морфологических оснований считать, что слуховая система плода способна воспринимать и тем более обрабатывать внешние колебания воздуха. Даже если бы это было возможно, то инфрадианные ритмы материнского организма, передаваемые через жидкости тела, привели бы к блокировке любых внешних сигналов. Поэтому представления о внутриутробном восприятии музыки и низкоэнергетического электромагнитного излучения вызывают очевидные сомнения. «Улучшение» когнитивного потенциала будущих детей при помощи классической музыки и «светолечения» беременных женщин сравнимо разве что с работами мичуринских биологов во главе с Т.Д. Лысенко. Они заменяли коровам силос и зерно произведениями П.И. Чайковского в сочетании с битыми печеньками с конфетной фабрики, что загадочным образом увеличивало надои молока.