Морфология сознания

Лимбическая система имеет ещё один инструмент регуляции поведения во время развития мозга. Он венчает собой эпиталамус и называется шишковидной железой или эпифизом. Это асимметричное образование больше известно как нейрогормональный центр регуляции суточных ритмов. Днём он вырабатывает серото-нин, а ночью — мелатонин. От их регулярной выработки зависят ночной сон и дневная активность. Проблема в том, что мелатонин синтезируется из серотонина, накопленного при дневном свете. По этой причине если днём человек не бывает на улице, то он плохо спит ночью. Кроме регуляции суточных ритмов, эпифиз тормозит созревание половой системы. При опухолях эпифиза у детей наступает крайне раннее созревание. Мальчики в 5—6-летнем возрасте начинают испытывать эрекцию и неумело пытаются оплодотворить всё вокруг. Тормозящее действие эпифиза на созревание половой сферы обусловлено интенсивным синтезом мелатонина, который одновременно увеличивает продолжительность сна детей. Активная работа эпифиза начинается ещё в утробе матери и приводит к тому, что у детей в возрасте до года многократно находили признаки его активной инволюции. Внутри эпифиза у грудничков уже формируются конкременты из гидроксиапатита, которые обычно называют мозговым песком. В некоторых случаях мозговой песок находили у умерших плодов, что говорит о внутриутробной работе эпифиза. Эпифиз при нормальном развитии ребёнка к пубертатному периоду перестаёт справляться с подавлением действия половых гормонов. Выделение половых гормонов достигает критического уровня, и подростки на время становятся репродуктивными животными. Возникают своеобразные гормональные качели, где роль доминирующей системы постоянно переходит от эпифиза к половым гормонам и наоборот. В конечном счёте это приводит к неустойчивости поведения и проявлениям немотивированной агрессии подростков.

Индивидуальное созревание любого мозга отягощено заметно искаженным повторением исторического развития каждого вида животных. В этом отношении человек не является исключением из общего правила. Наше частное развитие является занятной смесью воспроизводства видового и накопления индивидуального поведения. При этом драгоценный филогенетический опыт выживания, закреплённый в нашей наследственности, постоянно изменяется. Деятельность лимбической системы постепенно дополняется дифференцирующейся корой. Это происходит под влиянием индивидуально формируемых (эпигенетических) особенностей поведения, которые ранее были обозначены как социальные инстинкты (Савельев, 2016).

По причине гетерохронного созревания головного мозга требовать от ребёнка осознанного социального поведения или предъявлять к нему общие морально-этические требования невозможно. Растущие обладатели ещё незрелого мозга рекапитулируют инстинктивные формы поведения довольно примитивных и далёких предков, а маскируют их подражанием взрослым. Внутренние мотивации такого существа скорее напоминают мечты оголодавшего каннибала, который бесконечно далёк от современной морали и культуры. Вся эта прелесть скрывается под имитационной оболочкой ещё не запёчатлённых и не выстраданных социальных инстинктов.

Включение в работу неокортекса у маленьких детей становится особенно заметно по появлению необычных форм поведения. Так, запечатление социальных инстинктов в детский период начинает носить выраженный половой диморфизм уже к 4—5 годам развития. За счёт созревания кортикальных полей дети начинают демонстрировать результаты когнитивного анализа социального поведения. Исследование речевого аппарата и оценка спектрограмм речи у 5-летних детей показали занятные результаты (Lieberman, 1986). Дело в том, что половой диморфизм в размерах гортани и прилегающих структур у 5-летних мальчиков и девочек практически отсутствует. Однако голоса мальчиков уже глубоко отличаются от голосов девочек. Следовательно, дети умышленно копируют, разучивают и применяют наборы интонационных особенностей своего пола. Это одно из первых проявлений неокортекса как инструмента повышения личной доминантности в социальных группах детей.

При созревании неокортекса очень важно не забывать ещё одну особенность быстро дифференцирующихся нейронов мозга — индивидуальность организации ядер и полей. Многие индивидуальные навыки или особенности поведения отражают не результат воспитания или образования, а структурную организацию мозга. Хорошим примером могут служить закономерности рисования у детей. Так, детям 4—5, 6—7 и 8— 10 лет предлагалось скопировать нарисованную при них несложную геометрическую фигуру. В опыте использовали кружки, квадраты и пирамиды. Оказалось, что стратегия рисования имеет устойчивый характер и совершенно не зависит от образца и метода преподавания экспериментатора. Дети не подражают видимому опыту, а делают сами «как удобнее» и совершенно по-разному. Это говорит об индивидуальности строения моторных областей мозга и об особенностях гетерохронии его созревания (Pemberton, 1987).