Морфы

– Если тебе и правда это интересно… – начала она, теребя в руках снятые варежки. Похоже, она нервничала. Хотя это мне стоило понервничать. Вместо этого я энергично закивала, боясь, что подруга передумает. Света же переглянулась с Васькой, словно ища у неё поддержки, и наконец тихо сказала:

– Я хотела поступать в тот же ВУЗ, в который собираешься… собиралась ты, но в прошлом году я выбрала направление и готовлюсь к поступлению на аэрокосмический, – сначала Света говорила еле слышно, но последнее слово прозвучало твердо и громко. И хорошо, иначе я решила бы, что мне послышалось. Потому как если есть человек, который совершенно не ассоциировался у меня с понятием «аэрокосмический», то это, без всякого сомнения, была Света. И ведь как-то она до этого додумалась!

Я собралась спросить, чем, по её мнению, там занимаются, но передумала. Мелькнула подлая мыслишка, что на таком факультете Светку скорее заметят, но и эту мысль я прогнала с негодованием. Пожалуй, мне стоило просто обдумать новость наедине с собой. Поэтому я с усилием воли отвернулась от Светы и задала тот же вопрос о поступлении Василисе. Лицо той в ответ искривилось в неприятной ухмылке.

– Как и мечтают мои родители, я поеду поступать в Университет нефти и газа, – заявила она, и глаза её странно блеснули. – Но только не на факультет геологии и геофизики, а на управление и бизнес. И готова поклясться, что сделаю всё, чтобы моя работа никогда не была связана с землей и чем-то, хоть немного похожим на походы!

Наверное, я сделала крупную ошибку, когда не удержалась от вопроса.

– Неужели тебе совсем не нравятся походы? – недоверчиво спросила я. Серьезно, ну как могут не нравиться походы?

– Я пойду посмотрю, как залили горку! – нарочито громко заявила Света и исчезла в толпе. А вот мне пришлось подробно узнать, чем именно походы могут не нравиться. Интересно, я сумею запомнить, что не всё, что кажется отличным выбором мне, таковым же покажется моим будущим детям, или лучше это записать?

… – Так что, если тебе кажется это веселым, то вперед – рюкзак на плечи и можешь в зимние каникулы вместе с моими предками тащиться в горы, – воинственно закончила Васька и сложила руки на груди, давая понять, что разговор закончен.

Интересно, и что я еще не знаю о своих подругах? А главное, как так вышло?

– Горка отличная, – нарочито радостным голосом заявила вернувшаяся Света. – Ну что, старушки, вспомним молодость?

Конечно, «вспоминать молодость» потребовалось, катаясь стоя, и, конечно, я не смогла устоять и больно проехалась коленками по льду. Ну обычное дело. Хитрая Васька же уцепилась за поехавшую сразу за мной и быстро присевшую на корточки Светку, и потому они обе спустились без потерь. А вот паровозиком мы упали все трое. Накатавшись, мы забрели в ближайшее кафе за горячим чаем и плюшками. Надо было идти учить уроки, но кто их в самом деле учит незадолго до Нового года? Я таких не встречала нет, допускаю, что они где-то водятся, но не в классе, где лучшие ученицы – вот мы втроем.

– Оль, а что случилось-то? – Васька заметно подобрела от горячего чая, и взяла допрос в свои руки. – Я к тому, что коней на переправе не меняют, и потом, ты так и не сказала, куда решила поступать вместо журналистики.

– А вот это я пока не придумала, – честно призналась я, размышляя, выйдет ли у меня узнать, где преподает Дмитрий, и поступить туда же. Конечно, он мог работать в каком-то ужасно скучном месте, и оно к тому же запросто могло находиться где-то у черта на куличках. А мне не улыбалось переезжать в другой город. Мне нравилось здесь, да и оставлять родителей не хотелось.

– Кто ты, и где наша подруга Ольга? – суровым голосом произнесла Васька с совершенно серьезным лицом – ни тени улыбки.

– Ты так говоришь, словно я не могу передумать, – я принялась выковыривать изюм из булочки. Изюм в булочка не люблю, но тесто от его присутствия становится вкуснее. А выковырянный изюм можно съесть отдельно – это я могла. Вот такая я сложная личность.

– Не можешь, – категорически не согласилась Васька. – Ты всё всегда анализируешь и по полочкам раскладываешь. И поступление для тебя сейчас очень важная полочка. И все плюсы, и минусы ты будущей профессии уже давно изучила. Не могла за такой короткий промежуток журналистика так кардинально измениться!

– А это не она! Это я изменилась! – выпалила, и поняла, что сказала правду. Я изменилась и уже не знала толком, кто я и чего хочу. Одно знала точно – всё как прежде уже не получится. И стало страшно. На самом деле страшно, куда хуже, чем когда я была заморожена в льдине. Ведь там был чужой, но сон, а это жизнь. Моя собственная.

Пару минут мы жевали молча.

– Вот оно что, – наконец проронила Васька. – Ну, могло быть и хуже. Эта напасть могла с тобой случиться позже, курсе на третьем. Вот это было бы печально.

– Но подобрать другой вариант всё равно надо, – добавила Света глубокомысленно. – А то осталось всего полгода, трудно всё менять в последний момент. Чем ты хочешь заниматься?