Морфы

– Н-нет, – промямлил Андрей, сцепив руки. Похоже, я немного перестаралась. Мельком я глянула на бурлящую над нами воду – как утопят меня за то, что обидела ребенка!

– А что ты хочешь? – как можно ласковее спросила я.

– Чтобы они не уходили. И ты… – он снова сел прямо и уставился на меня щенячьим взглядом. И вот в него я влюбилась! Кошмар. Стыдно-то как!

– А ты просто представь, что они не ушли. Никто из них, – мною овладело вдохновение. – И все кучей торчат у тебя под окнами, лезут в двери, мешают ходить по улицам, знакомиться с новыми людьми…

Андрей вздрогнул. А я словно услышала, как где-то хохочет невидимый и неслышимый на самом деле Вест. Ну да, кошмар нарисовался отличный. И свеженький такой, главное.

– Нет, этого я не хочу, – пробормотал Андрей.

– Кто-то уходит не потому что тебя бросает, а потому что больше ничего не может дать тебе. А ты ему, – мне слегка сводило скулы от произносимого шаблонного пафоса, но Андрею оно ложилось прямо как откровение – глаза у него вытаращились, рот приоткрылся – прямо говори и говори! Я снова мельком глянула на волну, нависшую над нашей лодкой и продолжила: – А что до правоты мамы… Она тебе часто говорит, что она всегда будет рядом?

Андрей кивнул.

– А ты, – я знала ответ, но мне нужно было услышать от него. – Ты часто говоришь ей, что ты всегда будешь с ней, кто бы еще не появился в твоей жизни?

Как печально и как ожидаемо. Андрей помотал головой.

– Ну вот видишь, сколько у тебя дел, – всплеснула я руками, осторожно следя за волной. – Тебе пора просыпаться. Помаши мне рукой. Приятно же знать, что где-то есть такая как я?

Андрей снова кивнул и неуверенно двинул ладонью из стороны в сторону. И начал становиться всё прозрачнее и прозрачнее – просыпаться. И лишь, когда он полностью исчез, сон свернулся, позволяя мне прыгнуть обратно.

– «Приятно же знать, что где-то есть такая как я?», – просипел сквозь душащий его смех Вест. – Ольга, ты невыносима!

– Ну как минимум один сновидец с тобой не согласится! – ткнула я в него пальцем и сурово сдвинула брови. Но облегчение затопило меня, и я тоже расхохоталась. Да и смех этого паршивца был просто заразительным.

– Очень рад, что вам весело, – сухо заметил Кошмар Кошмарыч, отделяясь от тени в углу. – Но смею заметить, мы так и не узнали, кто стоял за всем этим. А значит, это может повториться. А парень хорош. Из него мог бы выйти отличный морф, ты прав, Вестмунд.

Я перестала смеяться и возмущенно уставилась на Веста, всем своим видом вопрошая, что здесь делает мастер кошмаров. Хотя и так было понятно что. Он побоялся один страховать меня и позвал своего учителя. Предатель.

Самое обидное, что на его лице не было ни капли сожаления. Словно это было совершенно в порядке вещей!

– Кто-то искусственно связал тебя с этим сновидцем, – не обращая никакого внимания на мои гримасы, произнес Кошмарыч. – Не очень понятно, каких целей этот кто-то хотел добиться. Этот сновидец никогда не видел тебя, Ольга, и у вас нет ничего общего.

– Мне как-то рассказали, что иногда ты не цель, а просто средство для достижения чьей-то цели, – пробормотала я еле слышно и добавила уже громче, обнаружив, что и мастер Кошмаров, и Вест с интересом на меня смотрят. – Возможно целью было кто-то другой. Например, вы, Константин Константинович.

Кажется, мне удалось его удивить. Каждый раз, когда мне кажется, что нет никаких шансов добиться от него эмоций, я снова поражаю сама себя своими возможностями. Вот и сейчас он моргнул и на короткое мгновение его лицо стало совсем юным. Но лишь на мгновение.

– Вряд ли, – с некоторым сожалением и значительной примесью превосходства в голосе ответил он. – Ты даже не моя ученица, и твое пребывание в кошмарах может разве что быть мне на руку, но никак не наоборот.

Я быстро глянула на него, но тут же отвела глаза. Просто было бы снова поверить в то, что это козни черного рыцаря, но я точно знала, что за всем этим стояла женщина. Мать этого Андрея. Спрашивать, нельзя ли её найти, было бесполезно. Мы уже прошли курс, в котором узнали, что искать людей и узнавать их реальные данные не то, чтобы нельзя – просто не приветствуется. К тому же эти знания заметно искажаются на пластичной материи сна. В общем, если я не хотела вместо матери Андрея найти прототип той самой жабы или змеи, которыми она была во снах, мне стоит поискать другой вариант.

– По крайней мере, эта неизвестная не стала вмешиваться в мой разговор с Андреем и позволила уйти, – заявила я, но замолчала, услышав сдавленное хмыканье Веста. Он ничего не сказал, но я и сама поняла теперь всё. И почему он позвал Кошмарыча, и почему неизвестная не утопила меня в этой темной зеленой воде. Похоже, Черный рыцарь сторожил её как кошка мышь, и она попросту не рискнула. Мне снова стало ужасно стыдно, но извиняться я не собиралась. Впрочем, этого от меня никто и не ждал. Кошмарыч предсказуемо дернул краешком рта, всем своим видом давая понять, как ему нет никакого дела до меня и моих мелких переживаний, и ушел. Только значки как чешуйки терлись друг о друга, но вскоре и они стихли.