Морг закрыт, расходитесь

Трапезников Александр Морг закрыт, расходитесь

Трапезников Александр

Морг закрыт, расходитесь

Глава первая

Кто проснется раньше всех?

Если бы перед ним положили анкету и предложили заполнить, то в графе "Место работы" он бы написал: "Окружающие дворы и помойки, сбор пустой посуды и всякого барахла, которое ещё можно починить и толкнуть на рынке", а потом бы развил целую теорию о том, что в крупном мегаполисе выжить все же гораздо проще, чем в провинции, где все уже подмели вчистую. Но последний раз анкету пришлось заполнять лет десять назад, когда солнце светило ярче и встречные девушки улыбались в ответ. Теперь же пятидесятивосьмилетний Адрианов, бывший физик-ядерщик и кандидат наук, вдовец и обладатель ржавевшего возле дома "Запорожца", философ по природе и насмешник над судьбой, безработный со стажем и любитель хлебнуть от одиночества, радовался просто тому, что покуда живет на этом довольно гнусном свете. Если удавалось найти на свалке сломанный телевизор, то радовался вдвойне. К числу своих последних достижений он относил оформление пенсии по инвалидности; впрочем, увечная с рождения нога не мешала ему когда-то заниматься спортом, хотя и спасла в нужный момент от службы в армии. Ходил Алексей Викторович чуть прихрамывая, иногда опирался на тяжелую дубовую трость, которой к тому же было очень удобно разгребать мусор, но, если того требовали обстоятельства, мог задать стрекача не хуже застигнутого врасплох таракана. Большие рыжие усы дополняли сходство с этим ужасным, хотя пугливым насекомым.

На исходе двадцатого века Адрианов проживал в однокомнатной квартирке в отдаленном районе Москвы и почему-то не переставал надеяться, что главные события в его жизни - впереди. Когда-то у него была собака, которая и приучила своего хозяина вставать очень рано. Пес сдох, а инстинкт пробуждаться до зари остался. Да и сам модус вивенди Алексея Викторовича предполагал выход на заработки чуть свет, не то проворные дворники соберут все бутылки и медные деньги, которых по утру - что грибов в лесу. Кто рано встает, тому Бог подает - не уставал твердить себе Адрианов. И в этот слякотный апрельский вторник ему было "подано" не так уж мало...

Начать следует с того, что, спускаясь по полутемной лестнице, он увидел на площадке между вторым и третьим этажами меховую шубу, из которой, при ближайшем рассмотрении, высовывались поджатые коленки - круглые и в чулках. Лисий воротник покрывала копна огненно-желтых волос. Находка не вызвала у Адрианова особого восторга: женщина либо крепко спала, либо была мертва. В любом случае отделить шубу от её содержимого не представлялось возможным. Отодвинув тростью пряди волос, Алексей Викторович начал вглядываться в незнакомое лицо. Особе на вид было лет двадцать пять, и она явно не относилась к категории бомжих, кои появляются по весне, как подснежники. Миловидные черты были почти не изгажены слоем косметики, аккуратный нос и ровный подбородок предполагал наличие благородных кровей, а ресницы оказались достаточно длинны. Полные, чуть приоткрытые губы хранили молчание.

- Эй! - негромко произнес Адрианов после минутного замешательства. Здесь не положено! - добавил он не совсем разумно, поскольку мертвому телу именно положено быть там, где его положат. Но девушка оказалась жива, так как неожиданно вздохнула и открыла глаза.

"Голубые", - с непонятным удовлетворением отметил про себя Алексей Викторович. Она вообще походила на изысканную дорогую игрушку, место которой - в салоне дорогого автомобиля, но никак не здесь, рядом с мусоропроводом. Впрочем, кто может знать или хотя бы догадываться, где его законное место и не занимает ли он чужое. Сам Адрианов не взялся бы за решение этого философского вопроса даже в отношении самого себя.

- Пошел вон! - отчетливо проговорила девушка. Грубый голос и тон никак не соответствовали почти ангельской внешности.

- Хотел посодействовать, - пробормотал Адрианов, делая шаг назад и глядя на поднимающуюся особу. Шуба её распахнулась. Под ней ничего не было, даже белья. Только чулки и полусапожки. Девушка плотнее запахнула полы шубы, но ничуть не смутилась.

- Я читал, что в Майами так ходят. Теперь, стало быть, и до нас докатилось, - произнес Алексей Викторович. - Юная леди так торопилась покинуть горящий дом?

- Пошел вон, - повторила она, но менее уверенно.

- Это я уже слышал. Я ведь не собираюсь вас насиловать. Просто хочу помочь. Может быть, такси вызвать или, там, карету "Скорой помощи"?

- У меня нет денег, - ответила девушка.

- У меня тоже, - развел руками Адрианов. - Чашку горячего чаю?

Странная незнакомка отрицательно покачала головой. Она посмотрела в окно, словно припоминая, где находится.

- Улица Онежская, - опережая её вопрос, произнес Адрианов. - Дом десять. Город Москва. Семнадцатое апреля, вторник. Тысяча девятьсот девяносто девятый год. Температура воздуха - плюс три градуса.

- Исчерпывающая информация, спасибо, - насмешливо поблагодарила девушка. - Забыли только сказать, что в этом подъезде живут одни идиоты.

- Почему же?