Моргенштерн (сборник)

ШАРЛЕМАНЬ(недоумённо): В последнее время — вроде бы ничего. Ничего ведь не происходит. Зачем же господину дракону беспокоиться?

ЛАНЦЕЛОТ: Ну должен же он как-то поддерживать свою популярность?

ШАРЛЕМАНЬ: А зачем?

ЛАНЦЕЛОТ(раздражённо): Всё-всё-всё, больше не надо. Ох, как я ненавижу разговаривать о делах с лохами. Сами путаются, и меня путают. Хорошо, зайдём с другой стороны. Что хорошего вам сделал дракон? Конкретно, факты?

ШАРЛЕМАНЬ: Ну, если припомнить… Когда нашему городу грозила холера, он по просьбе городского врача дохнул своим огнем на озеро и вскипятил его. Весь город пил кипяченую воду и был спасен от эпидемии.

ЛАНЦЕЛОТ: Давно это было?

ШАРЛЕМАНЬ: О нет. Всего восемьдесят два года назад. Но добрые дела не забываются.

ЛАНЦЕЛОТ: Фу, какой дешёвый популизм. Это я говорю как специалист по добрым делам.

ШАРЛЕМАНЬ (сдержанно): Вам, наверное, виднее.

ЛАНЦЕЛОТ: А что он еще сделал доброго?

Эльза берёт сигарету, закуривает.

ШАРЛЕМАНЬ: Он избавил нас от цыган.

ЛАНЦЕЛОТ: Но цыгане — очень милые люди.

ШАРЛЕМАНЬ: Что вы! Какой ужас! Я, правда, в жизни своей не видал ни одного цыгана. Но я еще в школе проходил, что это люди страшные.

ЛАНЦЕЛОТ: Но почему?

ШАРЛЕМАНЬ: Это бродяги по природе, по крови. Они — враги любой государственной системы, иначе они обосновались бы где-нибудь, а не бродили бы туда-сюда. Они воруют детей. Они проникают всюду. Теперь мы вовсе очистились от них, но еще сто лет назад любой брюнет обязан был доказать, что в нем нет цыганской крови.

ЛАНЦЕЛОТ: Кто вам рассказал все это о цыганах?

ШАРЛЕМАНЬ: Наш дракон. А разве они не воруют?

ЛАНЦЕЛОТ: Допустим, воруют. Ну и что? Какое это имеет значение? Вы что, расист?

ШАРЛЕМАНЬ: Нет, что вы! Но ведь воровать, особенно детей… это ужасно.

ЛАНЦЕЛОТ: Вы так думаете?

ШАРЛЕМАНЬ: Конечно. А как же ещё?

ЛАНЦЕЛОТ(наставительно): То, что вы называете «кражей» — это национальной обычай, неотъемлемая часть цыганской культуры…

Эльза берёт сигарету, закуривает. В дальнейшем она курит непрерывно.

ШАРЛЕМАНЬ: Простите, но вот вы же сами говорите — неотъемлемая… То есть, получается, они всегда будут воровать?

ЛАНЦЕЛОТ: Конечно.

ШАРЛЕМАНЬ: Тогда господин дракон поступил с ними совершенно правильно.

ЛАНЦЕЛОТ: А что он конкретно сделал?

ШАРЛЕМАНЬ: Я не помню точно. Сколько-то выгнал, а самых нахальных — съел.

ЛАНЦЕЛОТ: То есть имел место акт геноцида. Поня-ятненько…

ШАРЛЕМАНЬ: Наверное, да… А что, это плохо?

ЛАНЦЕЛОТ: А ты спроси у своего дружка. Кот, как ты относишься к геноциду?

КОТ (злобно шипит).

ЛАНЦЕЛОТ: Сам видишь…

ШАРЛЕМАНЬ: Но ведь коты не воруют детей?

ЛАНЦЕЛОТ(язвительно): Ну да. Они их иногда едят. Маленьких пушистых котяточек. Что, кот, воротишь морду? Бывают у вас такие прискорбные явления?

КОТ (злобно шипит).

ШАРЛЕМАНЬ: Но они же едят своих детей, а не наших, правда?

ЛАНЦЕЛОТ(дожимая): А собаки иногда кусаются. И детей тоже кусают. Что ж теперь, из-за этих отдельных фактов уничтожать всех собак, а?

КОТ (тихо): Хорошая мысль…

ШАРЛЕМАНЬ(растерянно): Я не понимаю, зачем вы всё это говорите. Это же… это всё неправильно. Вы же сами в это не верите. Скажите мне, неужели вам и в самом деле так нравятся цыгане? Вы их действительно считаете очень милыми людьми?

ЛАНЦЕЛОТ: Во что я верю, это моё личное дело. Насчёт цыган… н-да, в некоторых ситуациях предпочитаю держаться от них подальше. Но это моё личное дело, и это мой личный выбор. Я же их не ел и никуда не изгонял, не так ли?

ШАРЛЕМАНЬ: Но вы же странник, господин Ланцелот, вы всегда можете уйти, если вам что-то не нравится. А куда идти нам? И почему мы должны уходить, если к нам пришли цыгане? Пусть лучше уйдут они. Вот господин дракон и…

ЛАНЦЕЛОТ: Ваш господин дракон — обыкновенный военный преступник и массовый убийца. Это вам скажут в любой правозащитной организации. Что касается вас, то вас никто не спрашивает, нравятся ли вам цыгане или нет. Они такие же люди, как и вы, и имеют такие же права, как и вы.

ШАРЛЕМАНЬ (совершенно сбитый с толку): Но ведь они не такие же, как мы. Они воруют детей. И они бродят туда-сюда, и не слушаются никаких законов. И проникают всюду. Ведь это же всё правда?

ЛАНЦЕЛОТ (назидательно): Да, они другие. Но вы должны принимать других такими, каковы он есть, не навязывая им своих представлений о чём бы то ни было.

ШАРЛЕМАНЬ: Что вы! Мы ничего никому не навязываем. Но ведь они воруют детей, господин Ланцелот. Нам очень не хочется, чтобы наши дети пропадали.