Моряки Зелёного Моря

Молчун этого не знал, но наперекор не боялся. Чего бы их ни ждало, они либо превозмогут это, либо умрут, пытаясь. В любом случае, он был точно уверен, что сделает всё, что в его силах. И умрёт спокойным.

Пробоины были зашиты; дроны заклеили каждую трещину почти так, что её нельзя было отличить от оригинального материала. От боеприпасов отказались почти полностью в качестве оплаты; теперь у каждого на одно оружие осталось около тридцати зарядов.

Два магазина Голди по пятнадцать патронов. Один магазин на автомат Кобры. Моновианский обрез для Ворчуна с четырьмя зарядами жаканов. И пятьдесят патронов в ленте для пулемёта Молчуна. Вот и весь боезапас для спасения мира…

Впрочем, какая разница, если у них на борту всё ещё самое разрушительное и мощное оружие, которое знала разумная жизнь? Впрочем, Молчун не до конца ему доверял. Кто действительно мог сказать, как оно работает?

Кобра пришёл с этой идеей и его связями, группе предоставили ресурсы. Кобра так же связан с дьяволами, которым доверять абсолютно никогда нельзя, и держал это в секрете. Что, если бомба вовсе и не бомба? Что, если она не сработает как нужно?

Однако он знал Кобру; тот может быть и находился под дьявольским шантажом, но он всё ещё был собой. И Молчун знал, что этот инферлинг сделает абсолютно все, что от него зависит.

Могло показаться, что большому спокойному здоровяку было плевать на собственную смерть. Это не так. Молчун никогда не желал себе смерти, но он всегда был к ней готов ещё на обряде инициации боем.

… Кахашир лет двенадцати. Пленный рейдер, обезумевший от страха и наркотической ломки. В их руках острые камни, а вокруг стены ямы, из которой после подымут победителя. Молчун мог там умереть, ибо его оппонент оказался злобен, как загнанный в нору жук. И Молчун мог умереть каждый день после того дня, ибо тогда он стал ходить с остальными в патрули - держать и орудовать настоящим оружием.

Даже когда он впервые ощутил безопасность и смертоносность, которую приносит огнестрел, Молчун всё равно знал - ни одно расстояние не спасёт его от смерти. И каждый миг, даже самый незначительный, мог стать последним.

Многие жаловались на жёсткий песок, отвратительную еду, дрянную выпивку и нескончаемую жару. Молчун этого не делал; он вдыхал жёсткий ветер, проглатывал пищу и воду, что предоставляла ему жизнь. И спал он крепко, словно земная твердь, даже когда рядом не было тех, кому он доверял.

Это уже можно было считать победой. Те, кого он встречал, прожили свои жизни в отчаянье, жалуясь на всё подряд; они похожи на проигравших куда сильнее.

- Привет, Молчун! - с лёгкой улыбкой добродушно окликнул его Отто. Молчун спокойно опустил удобный моновианский подъёмник и кивнул головой. - Судьба велика в том, что наши пути пересеклись вновь, а всё равно чувствую, слов было сказано мало.

- Ты похож на Алекса, - хмыкнул Молчун спокойно, поравнявшись с ним.

“Оба говорливые, доброжелательные. Только малой наивен и всюду пытается сунуть своё знание, а ты пытаешься быть добродушным и веришь, что вещи, которыми ты располагаешь, кому-то важны».

- Пути разумных непредсказуемы. Может быть ему понравилась моя модель поведения. Может мне его… Я и не думал, что мы встретимся с тобой после Разуминского. И у нас как-то не возникало возможности поздороваться, а мне уже приходится прощаться.

- Хорошо, что решил поговорить, - кивнул Молчун спокойно и показал на законченный обновлённый рисунок.

- Без пыльных бурь выглядит потрясно, - Отто посмотрел наверх. - Традиционные рисунки удачи, наносимые обычно на броню и тела, выполнены на Исследователе, словно на живом существе, принесут ему удачу, а?

- Ты прозорлив, Отто, - спокойно согласился Молчун.

- Чего уж, всего лишь много где был и много чего видел, - развёл тот руками, всё ещё задрав голову и рассматривая рисунки.

“Он чувствует себя очень неправильно. Говорит общими словами, но очень хочет пообщаться. Чувствует себя виноватым. Отто - хороший парень, хоть и перевёртыш, пусть и иномирец, пусть и бессмертный, находящийся так высоко, что даже неизвестно, есть ли ему действительно какое-то дело до нас, смертных… Но я в него верю, этого достаточно”.

- Где ты был эти годы? - спросил Молчун, опёршись о борт и внимательно посмотрев. Отто спокойно, будто готовый к вопросу, хмыкнул, пожал плечами.

- Тут и там, там и здесь. Всюду и нигде одновременно. Повстречал вот Хэнка… Он пока спит, готовится к переходу.

- Хороший телохранитель, - довольно кивнул Молчун. - Но не знает песков.

- Что есть, то есть. Однако он отлично понимает, чего от него хотят, да и альтернатива не очень, - Отто пожал плечами. - Он не очень знает, что делать дальше со своей жизнью. Я нашёл его в бойцовых ямах, он раздавал тумаки, чтобы было на что потом пить, и был в этом в целом хорош. Но я видел, что он хотел большего, и посмотри; он трезв, у него есть смысл, и ему нравится ходить под солнцем…, - Отто улыбнулся, отведя взгляд в сторону бараков. - Во всяком случае, это то, что он мне говорит… Молчун, - Отто повернулся к Молчуну, - ты приглядишь за Коброй, хорошо?