Морока (сборник)

Нет и нет – Ваньке домой надо – купить чого да и назад.

– Я, – говорит, – жениться надумал!

– Ну, в добрый час! Попьем чайку, да вместе и на базар!

Купили сукна Ваньке на костюм, настоящего сукна, английского, какого теперь не достанешь, а невесте платок шелковый, да с разводами – смотреть – не наглядишься.

Только выбираться начали, а тут такое пошло – не приведи господь! И крик и свистки, а народ весь так и шарахнется! Бабы кричать, да мешки под подол – не тут-то было – почали проверять, что и зачем, да бумаги. У Андрона бумаги есть, а у Вальки – один талон, да и тот фальшивый.

Сукно отобрали, а платок оставили:

– То, – говорят, – спекуляция, а это, видно, что для себя!

Таскали, таскали – и вышло: на биржу труда.

– Оправьте, – просит, – на родину!

– Не можем, – у нас приказ такой.

На бирже обо всем расспросили, что делал и какое ремесло знает.

– Ремесла не знаю, а был одно время писарем.

Записали его по отделу советских барышень, да на телефон. Все бы ничего – работа нетрудная, только неловко как-то: все ему по телефону-то: «барышня, милая», а он басом отвечает:

– Соединила!..

2. НЕ ПО ПЛАНУ.

Жить у Андрона остался, – далеко, да свои люди.

На службе жалованье известно какое, да литер Б, а тут – что по хозяйству поможет, и обед бесплатно.

Поутру вместе с Андроном на службу выходят: шел Андрон пайки получать – служба у него такая. Туда верст пять, да и там – за хлебом стоять, за обедом стоять, а если ужинать хочешь тоже свое время отстоять надо – да он и не ужинал – измаешься за день-то! Не притти нельзя – штраф, увольнения нет – все такие работники на учете.

Жена его страсть этих пайков не любила:

– Жрали бы сами, тоже вздохнуть не дают, а дома работы не оберешься – и огород, и корова, и все одна!..

Ванька ей немало теперь помогал. Вернется со службы и все на огороде копается да песни мурлычет – тоскливо, видно.

Много-ль, мало-ль прошло – приходят какие-то:

– Ваш, – говорят, – дом срыть надо!

– Что так?

– Не по плану стоит.

И план этот самый показали; так и выходит – срыть.

– Да мы его сами по бревнышку на другое место перетащим!

Смеются.

– Да он сгнил совсем!

Стену ковырнули – и верно сгнил!

– Да вы не бойтесь, мы вас в коммуну переселим, как вы пролетарии…

А где в коммуне огород? А где в коммуне корова? Да и Ваньке в коммуне жить нельзя – не физического труда!

– Таких не прописываем – ищите комнату!

3. БЛАГОДАРНОСТЬ.

Приходит на телефон.

– Давайте комнату.

– Комнаты не у нас, а мы вам бумагу дадим.

Пошел с бумагой. Черед – конца краю нет! Дошел до окошечка.

– Комнат у нас нет, поищите сами, а найдете – мы вам ордер дадим.

– Где ж я найду – у меня знакомых нет!

Барышня такая серьезная:

– Проходите, проходите, не задерживайте!

Он к старушке:

– И-и, милый, я сама семой день стою!

Посоветовала сходить в квартхоз.

– Скажите, что будете благодарить… Пришел.

– Мы, – говорят, – не можем – идите в отдел! Ванька туда, сюда:

– Я, – говорит, – благодарить буду!

Посмотрели на него, усмехнулись:

– Какая же от вас благодарность?

Ванька к Андрону – денег просит, а тот на переезд издержался:

– Не знаю как, обожди маленько!

Ночь у Андрона переночевал, да сам видит – нельзя больше.

– Ну, а завтра комнату найду!

Да где найдешь? Ночевал на бульваре.

4. ВОРОНЫ.

День, два ходил – опять на телефон:

– Я говорит, у телефона ночевать буду!

– В учреждении не полагается!

Да на него же кричать – на службу не ходит!

– Мы тебя в чеку отправим!

Тут на него смелость нашла:

– Что ж – в чеке-то хоть хлебом кормят, а я у вас даром работать не буду!

Видят его бессознательность:

– А это не читал?

Книжечку дали, да листок, и все там таково-то хорошо объяснено: выходит – надо потерпеть.

Да голод не свой брат!

Идет мимо дома – оттуда щами пахнет. Ванька тоже в черед – дошел до окошечка.

– Без талона нельзя – обратитесь к заведующему!

Барышня там и в кожаной куртке:

– Дайте, товарищ, талон – три дня не емши!

– Идите в эмпео!

А другая ей:

– Как же так – человек на ногах не стоит!

Уперлась – нет и нет:

– Ни с какой точки зрения.

Та на нее, да обе как закаркали – совсем, как вороны.

Ванька постоял, постоял да ушел без обеда.

5. ФАБРИКА.

Ногам ходу нет, и голова кружится. Хоть бы прилечь, – да светло – стыдно.

Видит дом, огромадный, только что без стекол, да крыши нет. Пробрался двором и в окошко. Осмотрелся, сед на кирпич, вынул новый платок – вспомнил все – и заплакал.

Уж не знает, как и заснул, только проснулся – человек стоит.

– Ты что – уж не помирать ли собрался? Вот так раз!

И головой качает.

– Как попал-то сюда?

Ванька все рассказал – и про талон, и про план, и про благодарность.

– Ну что-ж – дом хороший, чем тебе не житье.

И опять головой покачал.

– Как зовут-то тебя?

– Ванька…

– Ну, это нехорошо, я тебя Лексеем звать буду, а ты меня Агафоном зови. Ну, так вот, Лексей, хочешь я тебя на фабрику определю?

Ваньке все равно.

– Тут у меня под полом и фабрика.

Спустились – и в самом деле фабрика: и штемпеля, и печати, и бланки.

– Мы даже на учреждения поставляем!

Ваньке все это в голову никак не войдет.

– Ну, ты подумай, а я завтра забегу…

– А ты не здесь разве живешь?

– Э, брат, у меня жильев много – я и в чеке ночевал, снов не видал!