Морозов

Сдвоенный выстрел грянул над обрывом. Картечь ударила тварь в грудь, отбрасывая ее назад. За обрыв.

Послышалось злое бормотание, визг и глухой удар о камни. А затем, все стихло.

Я перевел дух. Опустил обрез, утер со лба пот. И подошел к стоявшей как статуя Маришке:

— Ну… ну… Все позади. Идем.

Девушка всхлипнула. Затряслась и вцепилась в мою куртку тонкими пальцами. И я торопливо попытался успокоить ее “хладнокровием”. Это помогло. Глаза девушки заволокла поволока. Маришка мутным взглядом осмотрела поляну:

— Вы убили его? — спросила она.

Я только покачал головой:

— Вряд ли. Скорее всего, тварь выжила. Но ей придется на какое-то время отлеживаться, чтобы срастить переломы от падения. А к тому времени, может быть, и князь Денис вернется.

— Спасибо, — заикаясь пробормотала Маришка. А из ее глаз вдруг брызнули слезы. Пришлось усилить способность, чтобы девушка снова начала размышлять трезво. Доведу ее до особняка, а там уже лекарь поможет.

Я взял девушку за локоть:

— Ну все. Идем. Пора домой.

Словно послушная кукла, она, зашагала рядом со мной.

***

Обратную дорогу мы прошли без приключений. Правда, проводник из девушки оказался неважным. Она погрузилась в собственные мысли и почти не реагировала на мое присутствие. Благо, я запомнил дорогу. Это помогло выбраться к особняку, не заплутав в незнакомом лесу. Но с расходом Силы я не рассчитал. Способность высасывала из меня Силу и вливала в Маришку как в сухую землю. И последние шаги мне давались исключительно на силе воли. Ноги подкашивались, меня шатало будто пьяного. Но отключать хладнокровие я боялся. Не хотел, чтобы у девушки случилась истерика. Еще немного. Еще чуть-чуть…

Я зябко поежился. Зубы выбивали дробь. Когда появились ворота особняка, я выдохнул с облегчением.

Ворота открылись, и я ступил на территорию особняка. Отпустил способность, пошатнулся и едва не упал. На крыльце дома появился Федор. И заметив нас, он на редкость громок выругался и бросился к нам.

— Ну что же вы князь, себя не бережете, — с тревогой пробормотал он, подхватив меня. — Так и помереть недолго.

— Я… в порядке, — просипел я. — А вот у девушки шок. Ей бы к врачу. Вернее, к лекарю…

Сознание помутилось. Голова закружилась, и земля вдруг резко встала на дыбы, выбивая из меня дух.

Мне снилась всякая погань. Искривленные лица и морды появлялись из тумана, скалясь бормоча что-то на незнакомом мне языке. Иногда я почти выплывал из беспамятства, и до меня доносились обрывки слов:

— Сильно выжег себя. Как еще до дома дошел…

— … Можно что-нибудь сделать?

Я хотел было ответить, но не смог разлепить пересохших губ. Тело словно отказывалось подчиняться. И я снова проваливался в небытие с гротескными ликами каких-то уродцев. А затем, кошмар отпустил меня. И я пришел в себя. С трудом открыл тяжелые веки. Осмотрелся.

Я лежал на диване гостиной. Рядом, в кресле дежурила девушка в белом халатике. Заметив, что я пошевелился, она вскочила на ноги:

— Очнулся?

Я кивнул. Открыл рот, облизал пересохшие губы. На языке чувствовался привкус какой-то горечи. И лишь скосив взгляд я понял, в чем дело: на столике стояло несколько темных колб, над которыми поднимался пар. Видимо, меня поили отварами, пытаясь привести в себя. Интересно, у них вся медицина такая?

— Что с девушкой? — слабо просипел я, с трудом ворочая пересохшим языком.

Медсестра удивленно подняла брови. Нахмурила лобик. А затем осторожно уточнила:

— С Маришкой?

Я снова кивнул.

— Она в порядке. Сильный шок, но думаю, она быстро придет в себя.

— Негоже так, князь, — послышался от дверей голос Федора.

Я с трудом поднял голову. Дворецкий стоял в дверном проеме и смотрел на меня:

— Совсем себя не бережете. Так и на другую сторону перейти не долго.

— Я оттуда пришел, — прохрипел я. — Так что адом меня особо не напугать.

Дворецкий удивленно нахмурился. Видимо, слово “ад” было здесь не в ходу. И я поправился:

— Другой стороной. Не напугать.

— Вы могли погибнуть, — продолжал упорствовать дворецкий.

— Я не мог бросить даму в беде, — философски ответил я и сел на диване. Тело слушалось, пусть и с великой неохотой.

— Она же простолюдинка…

— А есть разница? — оборвал его я с неожиданной злостью.

Внезапно тело налилось силой, и я непонимающе потер лоб.

— Она человек. Молодая девушка, которой нужна была помощь. И я не мог ее бросить.

Дворецкий снова посмотрел на меня из-под кустистых бровей. И в этот раз я заметил в его взгляде непонимание. И… уважение. Черт, неужели здесь, в этом мире, сословия играют такую же роль, как и в эпоху крепостного права?

Я замотал головой, отгоняя остатки оцепенения. Покосился на часы:

— Можно мне чаю? Через двадцать минут, у меня занятие у наставника по рунам.

— Да вы что, князь, — всплеснул руками Федор. — Еле встали и собираетесь на тренировку с Силой.

— Именно, — просто кивнул я. — Маленькая слабость еще не повод пропускать тренировку.

***

В этот раз учитель по своему обыкновению не изображал спящий глухой манекен. С гордо выпрямленной спиной он сидел на своем троне и смотрел в пустоту:

— А, явился, — протянул он, едва только я вступил на порог склепа.