Морпех

— Ну, и что за цирк ты тут устроил, старшой? Какая еще секретная информация, откуда ей взяться? Ранен?

— Пустяки, царапина просто. Румын, когда падал, случайно винтовкой зацепил. Перед смертью.

— Догадываюсь, — хмыкнул комбат. — А грудь чего перевязана? Тоже просто царапина?

— Так точно, — браво сообщил Степан. — Пуля по ребру скользнула, даже перелома нет… наверное.

— Добро. Кстати, что за штаны с ботинками у тебя? Трофейные, что ли?

— Никак нет, товарищ капитан, все родное. Сейчас объясню.

— Да уж постарайся, — усмехнулся Кузьмин. — Присаживайся, в ногах правды нет. Если чаю хочешь, вон котелок на печке стоит, наверное, не совсем простыл еще. Кружка рядом. Больше угостить нечем, уж извини, разве что спирту налить.

— Не нужно, благодарю, — Степан опустился на массивный деревенский табурет. — Товарищ капитан, меня вы и на самом деле видеть не могли — моя разведгруппа высаживалась скрытно, хоть и в боевых порядках вашей бригады.

— Разведгруппа? — мгновенно вычленил ключевое слово комбат. — Поясни?

— Виноват, — Степан торопливо поднялся на ноги. — Командир группы особого назначения старший лейтенант Алексеев. Задача — проведение глубокой разведки во вражеском тылу. Высаживаться должны были под прикрытием основного десанта, но несколько в стороне, если есть карта, могу показать, где именно, — спалиться на этом морпех не боялся: во время подготовки к учениям местное побережье, не особенно-то и изменившееся за семь десятилетий, он изучил, что называется, как свои пять пальцев.

Кузьмин нетерпеливо дернул ладонью:

— Карта имеется, понятно, но это позже. Сейчас другое важно — значит, у вас связь имеется? Радиостанция? — в глазах капитана 3 ранга вспыхнула нешуточная надежда. Алексеев прекрасно понимал, в чем тут дело: одной из серьезных проблем Озереевского десанта оказалось полное отсутствие радиосвязи. Правда, некоторые исторические источники уверяли, что связь с командованием у них все-таки имелась, но Степан склонялся к первому варианту. Скорее всего, радиостанции были потеряны во время высадки или радисты вовсе не успели добраться до берега, чем во многом и объясняется нескоординированность дальнейших действий — собственно говоря, заданный комбатом вопрос однозначно это подтверждал.

— Ну, так что, старлей, есть у тебя связь? — поторопил комбат.

— Простите, тарщ командир, нет у меня связи. И группы моей тоже нет… — в последний миг Степан все-таки отвел взгляд, побоявшись, что не сумеет сыграть достаточно достоверно. С другой стороны, он, как ни странно, ни слова не соврал — у него и на самом деле не было ни связи, ни группы. Один только Левчук с Аникеевым, поскольку больше он ни с кем из бойцов познакомиться так и не успел, больно уж быстро завертелись события. Да и чего стесняться, в принципе? Дальше ему придется врать еще больше. Нет, понятно, что это окажется та самая «ложь во спасение», но все равно неприятно. Хорошо хоть, собственную легенду более-менее продумал.

— Твою мать! — глухо выругался Кузьмин, ударив по столу кулаком. — Плохо! Я уж понадеялся… Ладно, рассказывай дальше.

— А дальше особо-то и рассказывать не о чем. Высадиться в заданном квадрате не удалось, сейнер, на котором мы шли, подбили при немецком обстреле. Утонул он или нет — не знаю. Группа погибла в полном составе, прямое попадание, уцелел один я, да и то чудом — выкинуло за борт, и спасательный круг под руку подвернулся. Нас всего-то пятеро было. Затем накрыло близким взрывом, контузило, больше ничего не помню, очнулся уже на берегу, в блиндаже. Из воды меня вытащил старшина Левчук из вашего батальона, он же оказал первую помощь, согрел, дал чей-то бушлат. Затем начался артобстрел, следом бой за поселок. Воевал вместе со старшиной и рядовым Аникеевым, который меня сюда и привел. Он сейчас снаружи дожидается. Атаковали под прикрытием танков. Лично уничтожил до двадцати фашистов, пулеметную позицию и самоходную установку. Артштурм сжег вместе с Аникеевым, гранатами. Вот и вся моя история.

— Левчука знаю, отличный боец, опытный. Прошлой зимой под Москвой воевал, после госпиталя к нам попал. И про самоходку эту слышал, бойцы рассказывали. Мол, какой-то сумасшедший из второй роты на нее прямо на ходу заскочил, да гранату в люк закинул. Я не шибко-то и поверил, если честно. Так это ты был, выходит?

— Выходит я, — пожал плечами Алексеев, подумав, что «солдатское радио» во все времена штука серьезная. — Только она отчего-то сразу не взорвалась. Не граната, в смысле, а самоходка. Тогда Аникеев вторую гранату бросил, и спалил. Боекомплект сдетонировал. Разрешите перейти к сути?

— Хорошо, я тебя понял, — капитан 3 ранга устало помассировал лицо, потряс головой. — Мне такие отчаянные бойцы ох как нужны! Вот только, прежде чем ты мне про свою секретную информацию рассказывать станешь… документы б твои глянуть, а, старлей?

Степан, ожидавший этого вопроса практически с того момента, как переступил порог, непритворно вздохнул: