Морпехи

Врачи и медсестры приглашали наблюдателей из морской пехоты на ночное дежурство, так как в это время было больше жертв насилия, случаев, связанных с употреблением наркотиков или разборками уличных банд, да и сам персонал чувствовал себя с нами в большей безопасности. Для нас программа была возможностью увидеть огнестрельные и колотые раны в стерильной обстановке, без стресса от боя и лицезрения умирающих друзей.

Нас сопровождала молодой ординатор хирургического отделения. Наверное, мы выглядели так, как будто нам было скучно: подпирая стены, молча наблюдали за нескончаемым потоком пациентов с больным горлом или вывихнутым голеностопным суставом.

— Не переживайте, парни, — сказала она. — Сегодня жаркая летняя ночь. После десяти-одиннадцати часов машины «Скорой помощи» будут приезжать одна за одной.

Она оказалась права. Первой пациенткой травматического отделения стала девушка-подросток с дюжиной ножевых ранений в спину. Проколотые легкие. Следующим был парень нашего возраста, ему молотком переломали ноги. Из кожи торчали кости, он мне больше напоминал жареного цыпленка, чем человеческое существо. После полуночи мы увидели, как врачи подбежали к дверям, чтобы быстрее встретить каталку. Раньше они этого не делали. Мы спросили, кого везут.

— Огнестрельное ранение в голову.

Мужчина на каталке выглядел так, как будто был сделан из воска. Около раны виднелось множество маленьких ожогов — выстрел в упор. Оружие было малокалиберным, может быть, 22-й калибр. Рана была не сквозной. Пуля находилась в черепе, мозги превратились в кашу. Он был первым мертвым человеком на моей памяти, и, как обещал доктор Смерть, для меня это стало большим шоком.

В следующий понедельник мы отправились на большое полевое учение. Я сидел на своем рюкзаке на краю посадочной зоны и ждал прилета вертолета, когда внезапно появился капитан Новак, назвал мое имя и имена трех других офицеров. Мы быстро встали и подошли к нему, он повел нас к деревьям, чтобы оставшиеся не смогли нас ни увидеть, ни услышать.

— Джентльмены, когда вы вернетесь к своим, скажете, что мне пришлось поставить вас в известность о провале вашего последнего письменного теста.

Должно быть, я выглядел озадаченным.

— На самом деле вы его не провалили. У меня есть секретное задание для каждого из вас. На этой неделе ваши команды будут действовать независимо друг от друга. Начиная с завтрашнего дня, каждый из вас должен сделать так, чтобы максимально изолироваться от других. С вами должны меньше общаться, вы будете игнорировать друг друга и остальных. Кульминацией миссии станет ночная атака в четверг. Нападение будет запутанным, как сам ад. К тому времени все должны проникнуться к вам полнейшим негативным отношением.

Один из лейтенантов спросил, зачем нам нужно это делать.

— Инсценировка психической неустойчивости. Ваши кореша почувствуют хаос на вкус, исчезнет доверие друг к другу. Они будут думать, что вы полнейшие гондоны. В пятницу днем мы с доктором Смерть проведем инструктаж о сохранении тайны, и они поймут, что вы всего лишь играли свою роль. — Он посмотрел на приближающийся вертолет. — А вот и птички прилетели.

Я сидел около двери; с одной стороны, мне нравился воздушный поток от винта, с другой — меня приводило в дрожь наше погружение обратно во влажный лес. Наш действующий командир отделения Ви Джей Джордж объявил о двухминутной готовности, и я вставил магазин в свою M-16.

В первый раз я встретил Ви Джея у брусьев для подтягивания за «Грэйвс Холл», тогда мы еще обучались в ШОСП. Он был без футболки, руки работали на перекладине как гидравлические поршни. Лейтенант, стоящий рядом со мной, повернулся и прошептал:

— Этот парень самый лучший атлет роты «Альфа». Гордость наших войск.

Ви Джей был необычным морским пехотинцем. Его родители, иммигранты из Индии, хотели видеть его врачом, брат был программистом в «Силиконовой долине». В круг его интересов входила классическая музыка и экономическая программа либертарианцев. Сначала Ви Джей поступил в военно-морское училище, работал над изучением потенциала фиксатора револьвера и выработал отвращение к таким военным традициям, как коротко остриженные волосы и обращение к людям по званию. После КПО нас должны были зачислить в Калифорнии в один батальон, планировалось, что мы будем жить в одной комнате.

После нашей высадки на месте назначения в первые два дня дозора командовал Ви Джей. Шаг за шагом я медленно отстранялся от работы нашего отделения: брал в рюкзак меньше боеприпасов и воды, чем остальные, при организации оборонительных позиций копал вполсилы, не принимал участия в диалогах и обсуждениях. В среду, перед закатом, мы сделали привал у склона горы, чуть выше неасфальтированной дороги. Место для остановки ужасное: нас хорошо было видно с дороги, то есть нижней позиции, и с линии хребта, то есть верхней позиции. Голос внутри меня кричал о необходимости подняться выше, найти место, более удобное для обороны, где нас будет меньше видно и где мы могли бы лучше контролировать ситуацию.