Морра

Задыхаясь от возмущения, я уже давно перестала гладить генерала, невидяще глядя перед собой. Конечно, по ощущениям состояние волос и кожи несколько улучшилось, но мне все равно не давали покоя воспоминания о вчерашнем – кошмаре.

– Привыкай, – велел безжалостный Кадай, которому точно не приходилось участвовать во всех этих маленьких женских радостях.

Уход за собой… Да мне всю жизнь хватало одного вылизывания в сутки, чтобы чувствовать себя прекрасно!

– Возможно, это к лучшему, – Рик лежал чуть поодаль, растянувшись на песке во всю свою длину, – научишься быть девушкой.

– А сейчас я не девушка? – Возмущение мое было таким… человеческим.

– Сейчас ты очень дикая, – приоткрыл один глаз кот, – неправильная девушка.

Вот вам пожалуйста. Пришла за поддержкой называется.

– Потерпи, – глухо рыкнул линорм, – может, она съедет.

– Не съедет уже, – проворчала я, завалившись назад. Потолок в вольере очень правдоподобно притворялся небом. Затянутым тучами, серым небом.

– Кадай! – Громкий голос Керста нарушил ленивое молчание, царившее в вольере.

Аспид раздосадованно зашипел, но послушно пополз на выход. Такой смирный, послушный, исполнительный змей.

Проводив его взглядом, Рик дернул задней – лапой.

– Надеюсь, Тайс с ним не пришел.

Тайс не пришел, как и Илис. Зато спустя часа два, можно сказать, глубокой ночью, нагрянула рассерженная Ная.

Я дремала под боком у генерала, удобно устроив голову на илистом коте, и совсем не хотела возвращаться в общежитие. Зато этого хотела моя властная соседушка. Она пыталась найти меня у Илиса, который и сдал мое местоположение. Не поленившись, Ная пришла и с удовольствием рассказала о том, как она обо мне беспокоилась и как искала, после чего, не церемонясь, за шкирку подняла на ноги и рявкнула на кота, требуя, чтобы он убирался к себе и можно было закрыть вольеры.

– Какая женщина!

Щуря наглые желтые глаза, Рик с достоинством удалился.

Построив всех, Ная, гордая собой, потащила меня прочь из вивария.

Моя жизнь никогда не была простой, но в последнее время стала уж слишком проблемной.

Глава вторая. Неестествознательная

В свою комнату Илис вернулся в одиннадцатом часу ночи, что лично меня очень воз-мутило.

– Свет-то зачем было включать? Тут же люди спят, между прочим, – проворчала я, натягивая одеяло повыше и отворачиваясь к стенке.

– Морра?

Я молчала, собираясь продолжить то, что так бессовестно прервал Илис – мой здоровый, крепкий сон.

– Морра. – Беспомощная констатация факта. – Ты что здесь делаешь?

Какой все-таки непонятливый у меня хозяин. Вот что может делать девушка в его кровати – ночью?

– Сплю.

– Ты опять?

Это был уже не вопрос, скорее, обвинение в каком-то злодеянии.

А мне все равно, что он там думает. Если ему так не хочется спать со мной в одной кровати, то пускай занимает мою… Если Ная с нее уже уползла.

– Сегодня я к себе не вернусь!

Илис крадучись, словно чего-то опасаясь, приблизился и осторожно опустился на край кровати.

– Вредничаешь?

Резко стянув с головы одеяло, я молча села. У меня просто слов для возмущения не было.

– Морра?

– Ная напилась, – сухо сообщила я и после секундного колебания подползла к хозяину поближе, опустив лохматую голову ему на плечо. – Сегодня она оплакивала свою тяжелую женскую долю и пыталась споить меня.

Илис принюхался, уткнувшись носом в мои волосы. Его желание уловить запах алкоголя, конечно, успехом не увенчалось, потому что пытаться-то Ная пыталась, но я хорошо представляла себе, что со мной будет после первого же стакана. Потому подливаемая мне в стакан граппа отправлялась в кадку фикуса – мир его корням – а я оставалась стопроцентно трезвой и совсем не веселой.

– А когда вторая бутылка закончилась, полезла целоваться.

– Что?!

– Сказала, что раз у меня брата нет, то и я подойду. – Запнувшись, тихонечко добавила: – Еще сказала, что все мужики козлы, недостойные ее внимания.

Илис тихо засмеялся, заметно расслабившись.

– Ясно.

– Что тебе ясно?

Как выяснилось, ясно ему было то, что завтра полнолуние, а Наяра поссорилась с очередным поклонником. Об этом мне сообщили с беспечной улыбкой, укладывая в кроватку.

– Проспится и придет в норму, – пообещал Илис. – А ты сегодня, так уж и быть, можешь остаться у меня.

Хотя о своем решении он очень скоро пожалел, о чем не поленился сообщить мне, растолкав среди ночи.

Сначала я не могла понять, что происходит, где я и зачем меня будят, а уж когда поняла, очень возмутилась.

– Ты озверел?

Попытка спихнуть Илиса с кровати успехом не увенчалась. Меня скрутили и возмущенно зашипели в волосы:

– Ты дерешься во сне!

– Ничего не знаю. Это все от стресса и – постоянного нахождения в человеческом об-лике. Я теперь нервная, ранимая и впечатлительная.

Хозяин притих и ослабил хватку, чем я и воспользовалась, повернувшись к нему лицом и требовательно боднув лбом в грудь:

– Меня нужно оберегать и жалеть.

Он лежал и молчал, сраженный таким откровением, я же решила не требовать от него героических поступков прямо сейчас. Вполне достаточно было того, что под боком у хозяина мне спалось значительно лучше, чем в своей холодной постели.