Морская чайка

Как тут возразишь? Мама растерялась и сказала дедушке:

— В самом деле, папа, возьмите и меня с Даней. Я сама так давно уже не была в море.

Дедушка радостно улыбнулся в усы, а бабушка всплеснула руками:

— Ты в своем уме, Оксана? Приехала к маме погостить, да и катнула в море!

— А разве она только к маме приехала? Может, она и к папе?

Бабушка и сердилась, и дедушку отчитывала, и маму отговаривала, но ничего не помогло: мы твердо решили отправиться с дедушкой в море. Тогда бабушка сказала:

— Ну, то пускай хотя бы Даня дома останется.

— Ни за что! — запротестовал я.

Бабушка, что-то бормоча, начала готовить нам еду в дорогу, а я побежал к Павлику.

Он еще не спал. Как раз вернулась с работы его мама, и он вместе с ней ужинал. Я сказал ему, что иду с дедушкой в море.

— Я с тобой! — с готовностью откликнулся Павлик.

Тогда я немного схитрил:

— Я просил дедушку, чтобы он и тебя взял, но он отказался, сказал — в другой раз.

Павлик захныкал:

— Всегда так… Если только что-нибудь, так Павлику и нельзя…

Мне стало жалко друга. И я сказал ему:

— Но мы все равно не могли бы вместе уехать.

Павлик вопросительно взглянул на меня исподлобья:

— Почему так?

— Потому что чайка помрет с голоду. Ее же кормить надо!

Павлик на минуту задумался.

— Что верно, то верно, — согласился он наконец. — Чайку кормить надо.

И, глубоко вздохнув, добавил решительно:

— В таком случае — езжай, я присмотрю за чайкой.

— Ты настоящий друг, Павка. Этого я никогда не забуду, — горячо поблагодарил я его.

Павлик не мог уснуть. Он пришел на берег моря, к рыббазе, откуда почти в полночь отчалил наш баркас. Он энергично махал мне рукой. Но мы так быстро отдалились от берега, что маленькая фигурка Павлика скоро потерялась, растаяла в темноте.

Я НИЧЕГО НЕ БОЮСЬ

Вам приходилось когда-либо путешествовать морем? Посреди ночи, далеко от берега, на настоящем рыбацком моторном баркасе. Когда и берега не видно, и нет поблизости никаких судов, и лишь далекие-далекие огоньки в темноте напоминают о том, что где-то позади остались земля, сонный поселок и ворчливая бабушка.

Я крепко прижался к маме. Она прикрыла меня платком, привлекла к себе, и мне было так тепло-тепло и так хорошо. Я вижу дедушку — не дедушку, а только его крупную фигуру на корме, заслонившую собой чуть ли не половину небосвода. Над дедушкиной головой мерцают звезды, синеет высокое небо.

За бортом плещут и ударяются о дно баркаса морские волны, за кормой шипит вода, воздух пропитан терпким запахом моря, рыбы и водорослей. Баркас мелко дрожит, покачиваясь на волнах, и летит вперед, в ту таинственную даль, где небо сливается с морем, где даже самые большие морские корабли кажутся игрушечными. А каким маленьким будет казаться завтра днем, если кто посмотрит с берега, наш небольшой рыбацкий баркасик! Наверное, бабушка, при всей зоркости ее взгляда, не сумеет разглядеть нас на таком расстоянии в море.

И все же я ничего не боюсь! Со мной дедушка и мама. И я прижимаюсь к маме не потому, что мне страшно, а потому, что очень приятно ощущать, как нежно она привлекает меня к себе. Она меня очень любит — я это знаю. Хотя она об этом и не говорит, но я все равно знаю. Она любит меня даже тогда, когда рассердится, когда гонит от себя и говорит: «Убирайся вон, скверный, непослушный мальчишка»… Добрая она у меня и очень ласковая…

И сейчас я забываю обо всем на свете, потому что моя мама Оксана рядом. Я слушаю, как плещется море, дышу пахучим морским воздухом и смотрю в небо. Я читаю его, как книгу. Этому тоже научила меня мама. И я знаю, что семь больших ярких звезд называются Большой Медведицей. Если через две крайние звездочки провести ровную линию, то она укажет на яркую Полярную звезду. Мама говорит, что Полярная звезда всегда стоит на одном месте и поэтому мы знаем, где север.

— Дедушка, мы на восток идем? — спрашиваю я.

— А ты не спишь, Данило? Ишь какой рыбак. Спи, внучек, спи!

Мне совсем не хочется спать, но я умолкаю. Пускай дедушка думает, что я сплю. Но я не буду спать. Ведь я впервые так далеко от берега. Разве можно спать? Вот приеду к себе в Белоруссию, приду в школу и начну рассказывать о своем ночном путешествии. Мне будут задавать вопросы. И что же я отвечу? Скажу, что спал все время?

Нет, этого со мной не случится.

Мы с мамой сидим посреди баркаса на широкой скамье. Рыбаки приютились на дне и о чем-то тихо беседуют. Они, наверное, курят, так как попахивает табачным дымком.

Мама тоже не спит — сидит тихо, думает. Я знаю, о ком она думает. О папе… И я не ошибаюсь. Через минуту она обращается к дедушке:

— Саша опять написал.

Саша — мой отец. Он пишет маме и мне если не ежедневно, то во всяком случае через день.

— А-а… — тянет дедушка, прикидываясь равнодушным. — И что ж он там пишет? В гости к тестю не собирается?

— Как видно, не собирается, — со вздохом отвечает мама.

За бортом по-прежнему плещет море, сердито ударяясь о дно баркаса.