Морская Дама

И речь зашла о разных случаях, происходивших во время избирательных кампаний, и о прочих пустяках. Мой троюродный брат узнал, что миссис Бантинг и мисс Бантинг, которые сопровождали Морскую Даму, пошли в город за покупками. Как раз в это время они вернулись. Чаттерис встал, чтобы поздороваться с ними, сказал, что направлялся к Эделин – хотя до тех пор ничто об этом не свидетельствовало, – и после нескольких ничего не значащих слов ушел вместе с Мелвилом.

Некоторое время они шли молча Потом Чаттерис спросил:

– А кто такая вообще эта мисс Уотерс?

– Знакомая миссис Бантинг, – уклончиво ответил Мелвил.

– Это я слышал… Она, кажется, очень мила.

– Очень.

– Она интересна. Эта болезнь как будто возвышает ее. Превращает в нечто пассивное, вроде картины или чего-то… воображаемого. Во всяком случае, оставляет простор для воображения. Она только и сидит в своем кресле, улыбается и отвечает, а в глазах у нее что-то такое… задушевное. И все же…

Мой троюродный брат промолчал.

– Где миссис Бантинг ее нашла? Несколько секунд мой троюродный брат собирался с духом, потом, подумав, сказал:

– Тут есть кое-что, о чем миссис Бантинг, видимо, не хотела бы…

– Что это может быть?

– Да ничего, все будет в порядке, – ответил Мелвил довольно-таки невпопад.

– Странно, миссис Бантинг всегда так любит…

Мелвил оставил его слова без комментариев.

– Да, это чувствуется, – сказал Чаттерис.

– Что?

– Какая-то тайна.

Мой троюродный брат, как и я, глубоко презирает такой высокопарно-мистический подход к женщине. Он любит, когда женщина доступна пониманию – и мила. Он любит, когда все вокруг него доступно пониманию – и мило. Поэтому он только проворчал что-то невразумительное.

Но это не остановило Чаттериса Он пустился в критику:

– Конечно, все это иллюзия. Все женщины – импрессионистки: штрих здесь, блик там, и эффект налицо. Я думаю, больше ничего за этим и нет. А ей удается произвести эффект. Но как – вот в чем загадка. Это не просто красота. В мире много красивого. Но оно не производит такого эффекта. Наверное, это глаза.

И он некоторое время рассуждал на эту тему.

– Знаете, Чаттерис, в глазах не может быть ничего особенного, – возразил мой троюродный брат Мелвил, позаимствовав чуждый ему довод и вдумчиво-циничный тон у меня. – Вы никогда не пробовали рассматривать глаза через дыру в простыне?

– Ну, не знаю, – ответил Чаттерис. – Я говорю не о глазах как таковых… Может быть, это ее цветущая внешность – и это кресло на колесах. Резкий диссонанс. Вы не знаете, что с ней, Мелвил?

– Откуда?

– Насколько я слышал от Бантинга, это болезнь, а не увечье.

– Ему, наверное, виднее.

– Не уверен. А вы не знаете, что это за болезнь?

– Не могу сказать ничего определенного, – задумчиво сказал Мелвил и подумал, что уже гораздо лучше научился выкручиваться.

Тема была, по-видимому, исчерпана. Они заговорили об одном общем знакомом, о котором напомнил им вид отеля «Метрополь». Потом, оказавшись в оживленной толпе, окружавшей оркестр, они некоторое время вообще не разговаривали. А потом Чаттерис заявил:

– Непростая вещь – мотивы, которыми руководствуются женщины, – заметил он.

– Да?

– Я про эту агитацию. Ее-то не может интересовать филантропический либерализм!

– Они совсем разные люди. И кроме того, там есть личные мотивы.

– По-моему, это необязательно. Ведь не существует же такой уж интеллектуальной пропасти между мужчиной и женщиной. Если вас может заинтересовать…

– Ну, разумеется.

– Кроме того, тут дело не в принципах. Заниматься агитацией может быть интересно само по себе.

– Никогда неизвестно, чем может заинтересоваться женщина, – заметил Мелвил и добавил:

– И чем не может.

Чаттерис ничего не ответил.

– Это инстинкт, – сказал Мелвил. – Все они им наделены. Именно агитация. Всякая женщина обожает заглядывать в чужие дома.

– Очень возможно, – коротко отозвался Чаттерис и, не услышав ответа, погрузился в собственные размышления – судя по всему, довольно приятные.

Из Шонрклиффского военного лагеря донесся полуденный пушечный выстрел.

– Боже! – воскликнул Чаттерис и ускорил шаги.

Эделин они застали за какими-то бумагами. Когда они вошли, она укоризненно – и в то же время с оттенком нежности в духе Марчеллы указала на часы. Чаттерис долго извинялся, пустив в ход все свое обаяние, но ни разу при этом не упомянув о встрече на Лугах с Морской Дамой.

Мелвил отдал книги Эделин и оставил обоих глубоко ушедшими в подробности структуры окружной партийной организации, которую представил им местный организатор от либеральной партии.

II

Спустя некоторое время после отъезда Чаттериса мой троюродный брат Мелвил и Морская Дама сидели под дубом в дальнем конце сада, выходившем к морю. Если не принимать во внимание Паркер, сидевшую на почтительном расстоянии от них за каким-то шитьем – а ее никто никогда во внимание не принимал, – они были одни. Фред и девочки катались на велосипедах – Фред отправился кататься с ними по просьбе Морской Дамы, – а мисс Глендауэр и миссис Бантинг поехали в Хайд наносить визиты каким-то противным местным жителям, которые могли оказаться полезными Гарри во время избирательной кампании.