Морская дева

"Дорогая моя Катенька! Я остался недоволен своим последним письмом, слишком оно скучное. А мне хочется, чтобы мои письма доставляли тебе несколько приятных минут. Почему бы не сделать приятное человеку, роднее которого для меня нет на свете. Впрочем, это слово подобрано неправильно. Я чувствую удовольствие оттого, что скоро самые красивые в мире глаза пробегут по этим строкам.

Жаль, что я ничего о тебе не знаю, где ты сейчас, чем занимаешься, но зато я знаю, что ты меня не забыла, и ждешь нашей встречи. А твоих писем у меня много, это целое сокровище, и когда Стрельцов расклеится, они его всегда утешают.

В одном письме ты написала: "я подумала, что ты меня разлюбил", а в другом — "боюсь, что ты разочаруешься, когда меня увидишь". И я не могу себе простить, что допустил хоть малейшие сомнения у моей Катеньки. Ничто и никогда не сможет меня в тебе разочаровать. Я процитирую одно свое письмо, которое я тебе не отправил: "А Вы еще некоторое время будете под влиянием своих близких, и даже подруг, и Вам нужно прислушиваться к советам, и Ваш выбор могут не одобрить. Вот почему я боялся, и буду бояться, что Ваши взгляды могут измениться, а для меня это знакомство станет роковым". С тех пор я уже давно убедился в том, что ты вполне отдаешь себе отчет в своих чувствах и поступках, и более самостоятельна, чем я предполагал, а так же в том, что моя любовь действительно роковая, и передо мной только два пути.

Но сказать об этом я могу только теперь, когда после твоих последних писем понял, что моя мечта осуществится, а второго пути не будет. Только ты береги себя, Катенька, ради нашего счастья, ради всех тех, кто тебя любит. Помни, что ты очень красива, а женская красота доводит мужчин (подонков) до преступления. Знаешь, я стал бояться за тебя почти с самого начала нашего знакомства. В Алуште я не боялся, потому что ты почти всегда была с родителями, и у меня на виду. Может, тебе покажутся смешными мои страхи, мне и самому никогда не приходило в голову, что можно кого-то бояться, опасаться чего-то, но видно это только до тех пор, пока у человека нет ничего такого, чем он мог бы дорожить.

Катя, родная, любимая, хорошая моя, только что я получил письмо, и все мои мысли разбежались, в голове вихрь, едва соображаю, что пишу. Мне хочется отвлечь тебя от невеселых мыслей, как-то успокоить, но сделать это я бы смог, если бы находился рядом. Пройдет время, и твоя горечь и боль потеряют свою остроту. Останется неприятный осадок, но и это пройдет. Не нужно переживать, моя милая. Что не делается, все к лучшему — эта старая мудрость придумана не только для утешения, это едва ли не закон природы. Ты обязательно поступишь, и это я говорю тоже не для утешения, я вижу твое упорство, знаю, что ты умеешь себя заставить — у тебя сильная воля, и ты умница. Этим твоим качествам я бы просто завидовал, если бы не гордился ими.

Конечно, жаль потраченных усилий, но пусть тебе не кажется, что они затрачены впустую. Сейчас ты прекрасно подготовлена, и эта подготовка происходила с таким эмоциональным накалом, что все эти знания теперь накрепко врезались в твою долговременную память, и еще сыграют свою роль. Да и слишком коротким был отдых после школы от интенсивного умственного труда. Слишком большая нагрузка, теперь ты ни о чем больше не можешь думать, кроме формул и образов. Я уверен, что все это ты знала досконально, а неудача при поступлении запланирована министерством просвещения. Нужно отсеять определенное количество желающих, и в первую очередь тех, кто только что закончил школу. Я понимаю, как тебе обидно за незаслуженную тройку, уверен, что она незаслуженная, потому что сочинение написано именно так, как вас учили в школе (неправильно, кстати, учили), пишешь ты практически совсем без ошибок, уж это мне известно по твоим письмам. И если бы у тебя был трудовой стаж, вместо тройки стояла бы пятерка. Кроме того, Симферополь — юг, и все понимают, что учиться на юге приятней, чем на севере, и значит, больше желающих с возможностями, которые заключаются отнюдь не в знаниях.

Я знаю, что поступать на Камчатке значительно легче, и может быть Катеньке суждено стать студенткой именно здесь.

По твоему письму я вижу, что ты очень расстроена. Мне бы так хотелось сделать что-нибудь для тебя, как-нибудь утешить, но у меня так мало средств — только слова. Может, тебе нужна экзотическая шкура, чтобы постелить ее вместо коврика перед твоей постелью, так возьми мою, правда, на ней совсем мало шерсти…

Извини, Катюша, что я шучу, когда тебе совсем не до смеха. Но я не хочу, чтобы у тебя было подавленное настроение. Даже когда случается непоправимая беда, говорят, что теперь уже ничем не поможешь, и не нужно убиваться. А твоя неудача вполне поправима.