Морская дорога (ЛП)

Но его надежды не оправдались, и через неделю двое заболевших умерли. К тому времени как началась полярная ночь, мы потеряли половину людей из нашей команды, несколько человек из поселения тоже умерли. Мы с Торстейном старались сидеть рядом с нашими умирающими. Ни молитвы, ни заклинания не действовали на эту хворь. Я ничем не могла помочь им, выказывая сострадание, у меня не было столько сил, как у мужа, который хоть и не сумел привести своих людей к успеху или славе, но сидел с каждым из умирающих, стараясь облегчить их смерть. На самом деле Торстейн вряд ли мог чем-то помочь им, он едва ли произнёс вслух хоть слово, но, тем не менее, он оставался с ними, до тех пор, пока не заболел сам.

Осенняя ночь, очень холодно и светло, будто днём. Взошла полная луна Урд, пророчащая смерть, она окутана туманом, сквозь который тускло сияют звёзды. Под стропилами собрались призраки. Они тут давно: им знакомы борьба, телесные муки и странная пустота после смерти. Призраки парят вдоль границ мира смертных, потому что над землёй повис туман, и они не могут видеть сквозь него. Поэтому они затаились в усадьбах Зелёной страны и ждут.

Призракам приглянулись земли Торстейна Чёрного, потому что каждую ночь к ним присоединяются новые души. Поселение во власти болезни, и каждый раз, как умирает человек, его душа покидает тело и присоединяется к призрачной толпе. У некоторых этот путь скрашен слезами и благословениями, кто-то осенён крестным знамением, все это сопровождается магией и жертвоприношениями. Но во тьме, царящей под стропилами, всё растворяется в том самом тумане, который мгновенно рассеивается, когда ввысь поднимается новая душа, а затем снова сгущается.

В доме Торстейна Чёрного тускло мерцает лампа — огонёк в плошке с жиром. Гримхильд, жена Торстейна Чёрного лежит на спине на колченогой кровати. Кроме её громкого и хриплого дыхания в комнате ни звука. Иногда её дыхание останавливается на несколько мгновений, а иногда и дольше. Каждый раз призраки думают, что повторяющиеся ужасные хрипы наконец-то прекратились, но громкое дыхание раздаётся снова и они расстроены. На другой кровати, в тени от пляшущего огонька лампы, лежит Торстейн Эриксон. Рядом с ним свернулась клубком его жена. Она держит его сухую ладонь в своих ладонях, будто бы против своей воли, словно хочет отпустить его. Темно, его глаза закрыты, а душа забилась где-то глубоко, в потаённом месте. Призраки заметались, огонёк лампы дрожит, будто кто-то подул на него, затем пламя вновь взмывает вверх. Что-то тёмное зашевелилось в изголовье кровати. Это Торстейн Чёрный, он протягивает руку, чтобы поправить фитиль. Тени на стене заплясали в диком танце, а затем снова вернулись на свои места.

Ночь кажется бесконечной. На миг ночь превращается в ледяную пустыню. Звёзды сияют над ледниками, море неподвижно, скованное ледяными берегами. Призраки были и будут здесь всегда. Безысходность.

Гримхильд делает последний хриплый вздох и замолкает. Крыса прошмыгнула во тьму под кроватью. Гудрид поднимается на локте и смотрит сквозь полумрак на огромное чёрное пятно, это Торстейн Чёрный. Он поднимается. Его конечности затекли, ему тяжело, поэтому он двигается медленно. За ним по стене поднимается тень. Его голос скрежещет, будто ржавая железка, что давно не использовали.

— Она умерла, Гудрид. Нам нужно вынести её наружу.

— Ты хочешь, чтобы я помогла тебе? — голос Гудрид молодой и звонкий, такой же прелестный, как чистая вода в этом полном грязи и смерти доме.

— Я сделаю это сам. — Торстейн Чёрный шагает в круг света от лампы и идёт к двери мимо Гудрид. На мгновение он наклоняется и сжимает её плечо.

Она порывисто касается его руки. На стене вдруг запрыгала небольшая тень.

— Не уходи надолго, дорогой друг.

Четыре руки сжимают друг друга: двое сливаются в одну тень на каменной стене, они чувствуют тёплую, живую плоть, и краткий миг покоя.

Торстейн захлопывает дверь, и вместе с ним комнату покидает свет. Гудрид садится, опускает ноги на пол и вглядывается в ночь. Тишина смотрит на неё в ответ, и девушка подаётся назад. Теперь, когда Гримхильд не дышит, она слышит дыхание Торстейна. Он дышит тяжело, то часто, то совсем замирает, будто ему снятся дурные сны. Торстейн лежит, свернувшись, будто в утробе матери. Гудрид прикасается к лицу мужа, кожа сухая и горячая, его мучает жар. Торстейн Чёрный ушёл, и комната наполнилась прячущимися ранее тенями, они принесли с собой сырость и что-то чуждое. Гудрид почуяла смерть, кожа под сорочкой покрылась мурашками.

Торстейн задыхаясь и дрожа, приподнимается на локте.

— Гудрид? — говорит он заплетающимся языком, будто пьяный.

— Торстейн. Я здесь.

— Гудрид. — Он падает обратно на подушку, глаза наполовину закрыты. Он произносит, медленно и невнятно. — Что делает эта женщина?

Гудрид оглядывается, и её взгляд падает на кровать Гримхильд. Тело Гримхильд поднимается, опираясь на изголовье кровати. Гудрид не дышит и отодвигается подальше от кровати Торстейна Чёрного. Её конечности будто вылеплены из глины, она не может двигаться, и не сводит глаз с лица мёртвой женщины.