Морская крепость

В течение нескольких минут Тарлах с тревогой ждал. Время шло, ничего не происходило, и он уже начал испытывать облегчение, но тут предупреждающий свист Бросающего Вызов Буре дал понять ему, что только слабость человеческих чувств позволяет ему считать, что в Беседке все по-прежнему. Еще в течение почти минуты он ничего не замечал, но затем воздух перед ним замерцал, как бы вытягиваясь, и фальконеру показалось, что он видит неожиданно открывшийся проход.

В дальнем конце его материализовалась фигура, вначале почти неразличимая, но с каждым мгновением становящаяся все отчетливее. Фигура приближалась, она не шла, а скорее плыла над землей. И наконец, слишком быстро, по его мнению, она остановилась перед ним, такая же реальная, как они с Уной.

Фальконер вскочил. Он мысленно обратился к соколу, но Бросающий Вызов Буре проявил лишь легкое удивление. Такое же, как у него, и вполне объяснимое в сверхъестественной ситуации, в которой они оказались. В птице не было ни страха, ни гнева, какие она всегда испытывала при столкновении с Тенью.

Пришелица была ещё более чуждой от того, что казалась прекрасной и почти неотличимой от человека. Больше всего Тарлаха поразило и испугало её сходство с Уной из Морской крепости. Лицом и фигурой они были словно одной женщиной, разделенной каким-то колдовством, но более внимательное наблюдение показывало, что между ними целая пропасть.

Это существо показалось воину необыкновенно спокойным. Однако спокойствие не то, которое бывает у человека, принявшего условия жизни и испытавшего её тяготы. Нет, скорее это пустое выражение того, кто никогда не подвергался никаким испытаниям и не боялся, что и в будущем они ему предстоят.

Прекрасные черты лица производили странное впечатление, словно видишь перед собой представителя совсем иной расы.

И только зеленые глаза казались живыми, и хотя фальконер не мог разгадать их выражение, ему показалось, что он угадывает таящиеся в них эмоции, прежде всего печаль и ожидание. И подумал, в состоянии ли человек понять их источник. Но это выражение в глазах незнакомки тут же исчезло, когда они остановились на Уне. Вспыхнула искренняя радость. И какие бы сомнения ни испытывал Тарлах, он понял, что между ними действительно прочная связь.

Но и это выражение тут же исчезло. Вторая Уна увидела его, и тут же словно занавес опустился и закрыл её внутренний мир.

Она вопросительно взглянула на Уну.

— Сестра? — голос её звучал мягко, как и у владелицы долины, но был чуть выше. Странный, хотя и приятный голос.

— Это командир отряда, который пришел нам на помощь. Я подумала, что будет лучше, если он познакомится с тобой и убедится, что долина Морской крепости не идет по пути Тени.

Великолепные глаза посмотрели на него.

— Надеюсь, теперь ты удостоверился на этот счет, капитан, или скоро удостоверишься. Долина и её население всегда были свободны от порока, с самой ранней истории и до сегодняшнего дня. — Вторая Уна, Уна-дух, улыбнулась. — А что касается меня, я люблю долину и рада возможности поблагодарить тебя за эту службу. — Она не стала упоминать, что он солдат без девиза, которому хорошо платят за службу, как и Уна не подчеркивала это, представляя его.

Тарлах поприветствовал её, но был рад возможности воспользоваться обычаем свого народа и не произнес ни слова. Он сомневался не в ней и не в её принадлежности к Свету: и в том, и в другом его убеждал Бросающий Вызов Буре. Однако он не понимал её намерений и опасался, что она прочтет его чувства. А какова будет её реакция на них, он не знал.

Он на несколько шагов отступил в живой туннель, оставив их поговорить наедине, как от него и ожидали. В конце концов он всего лишь охрана Уны…

Со своего места он наблюдал за ними, борясь с желанием пройти вперед и разделить своим мечом хозяйку долины и её копию.

Больше чем копию! Сердце его дрогнуло. Рогатый Лорд! Эта незнакомка — что-то гораздо большее!

Потекли бесконечные минуты, и Тарлах с трудом сдерживал себя. Но он понимал, что если вмешается, всякая надежда на нормальные отношения с хозяйкой долины погибнет. Он должен сохранять спокойствие, иначе эта незнакомка сделает какой-нибудь неосторожный жест, и тогда ему придется действовать. А к чему это приведет, он не мог и догадаться.

Наконец — на самом деле прошло всего несколько минут — встреча закончилась. Чужая женщина удалилась в проход, и врата, из которых она появилась, закрылись.

Только когда Уна оказалась одна и фальконер убедился, что проход закрылся, он подошел к ней, схватив её за руки.

— Что ей от тебя нужно? — хрипло спросил он. Хозяйка долины собралась поставить его на место, но увидела его напряженные губы и озабоченные глаза.

— Ничего. Она моя подруга.

— Она — это ты! Уна, она — это ты сама, конечно, чем-то отличающаяся, но все равно ты!

Уна смотрела на него, как на сумасшедшего.