Морская политика России 80-х годов XIX века

Посланная А.Е. Кроуном из Владивостока 8 сентября шифрованная телеграмма об этом предложении вызвала переписку между министерствами Иностранных дел и Морским, в результате которой было решено, ввиду отсутствия постоянного представительства в Корее, отправить туда на военном судне секретаря российского посольства в Токио, А.Н. Шпейера, чтобы «преподать советы» Коджону. Смысл их Н.К. Гирс разъяснил Н.М.Чихачеву, временно заместившему управляющего, письмом от 19 сентября 1884 года, в котором отмечал недостаточное знакомство правительства и с Кореей, и с П.Г. Маллендорфом, препятствовавшее доверительным объяснениям по щекотливому вопросу. Глава Министерства иностранных дел считал, что ближайшая задача «заключается в том, чтобы удержать Корею от вступления по отношению к иностранным державам в обязательства, в силу коих нарушилось бы обеспеченное ныне за нею международное положение». Иначе говоря, Россия надеялась предотвратить появление в соседней стране иностранных войск или, говоря современным языком, военных баз. Н.К. Гирс просил также, чтобы «со стороны начальника наших морских сил в Тихом океане приняты были меры к наблюдению за иностранными военными судами, плавающими в корейских водах» [506].

Такая просьба подразумевала частое посещение российскими кораблями портов Кореи. 2 октября Н.М. Чихачев ответил, что Министерство иностранных дел может рассчитывать на полное содействие эскадры, а на следующий день телеграфировал А.Е. Кроуну, чтобы он выделил судно в распоряжение посланника в Токио А.П. Давыдова для командировки А.Н. Шпейера. Однако прежде чем последний собрался в дорогу, Корея была потрясена очередной попыткой государственного переворота, предпринятой прояпонски настроенными реформаторами во главе с Ким Оккюном и Пак Енхе. Заговорщики напали на дворец, арестовали Коджона с супругой и убили нескольких сановников, принадлежавших к правящему клану Мин, ориентировавшемуся на Китай. В события вмешалась охрана японского представительства в Сеуле, против которой выступил китайский отряд, вскоре одолевший заговорщиков.

Едва обстановка прояснилась, П.Г. Маллендорф обратился через консула в Нагасаки к российскому правительству с просьбой направить в Чемульпо военные суда, а в Сеул — отряд матросов для защиты вана, «и чтобы вместе с тем Корея принята была под протекторат России». Н.К. Гирс сообщил об этом И.А. Шестакову 5 декабря, разъяснив, что считает такие меры «слишком серьезными, способными вовлечь нас в нежелательные осложнения» и находит достаточным «непосредственно наблюдать за ходом событий», послав в Корею военное судно с А.Н. Шпейером, с чем согласился и Александр III [507].

Истолковав это высказывание по-своему, управляющий Морским министерством 7 декабря телеграфировал А.Е. Кроуну в Йокогаму, чтобы он вышел лично на «Минине» с двумя кораблями, однако, в тот же день, выслушав доклад директора Азиатского департамента, приказание отменил. В итоге 9 декабря в Чемульпо отправился клипер «Разбойник» с А.Н. Шпейером на борту.

К тому времени напряженность в отношениях Китая и Японии вновь возросла. 16/28 декабря А.П. Давыдов телеграфировал из Токио о возможной оккупации японцами корейских портов, и Н.К. Гирс тут же попросил И.А. Шестакова сообщить, какими средствами располагает Россия в водах Тихого океана, чтобы, придерживаясь строгого нейтралитета, тем не менее быть в состоянии «прикрывать хотя бы ту часть корейского прибрежья, захвата которой было бы особенно нежелательно допускать» [508]. В ответ управляющий, по докладу Н.М. Чихачева, перечислил находившиеся в заграничном плавании корабли: три фрегата и шесть клиперов, а также транспорты Добровольного флота и корабли Сибирской флотилии.

Правда, вопреки мнению Б.Б. Пак, соответствующее письмо, подписанное И.А. Шестаковым 17 декабря, отнюдь не означало готовности правительства «к проведению весьма внушительной военно-морской демонстрации» [509]. Это становится очевидным из письма Н.К. Гирса от 19 декабря, с предложением отправить в корейские воды помимо «Разбойника» всего одно дополнительное судно, и реакции на него И.А. Шестакова, заметившего, что «нам ни в каком случае не следует выходить из наблюдательной роли, пока не грозит опасность целости Кореи; но даже и в этом случае меры, которые нам предстоять будет принять в видах ограничения постороннего вмешательства, должны обусловливаться необходимостью избегать столкновений, как с Япониею, так и с Китаем» [510].

Полуброненосный фрегат «Минин»

Клипер «Разбойник»

На основании резолюции управляющего, ГМШ 20 декабря телеграфировал А.Е. Кроуну приказание идти в Чемульпо на клипере «Опричник» для наблюдения за событиями. Однако адмирал выполнить его не сумел. Ему помешала принятая в конце месяца депеша А.П. Давыдова, считавшего, что прежде всего следует дождаться возвращения из Кореи А.Н. Шпейера [511].