Морская политика России 80-х годов XIX века

Заметим, что ассигнования на судостроение первоначально вносились как в параграф 19 (кораблестроение) сметы, так и в параграфы 14 (рабочая сила), 15 (перевозка тяжестей), 20 (заготовление кораблестроительных материалов и запасов), 21 (заводы и адмиралтейства), 22 (разные расходы). Громоздкость такого подразделения заставила И.А. Шестакова в 1882 году свести все расходы в два параграфа: 19 (судостроение) и 17 (ремонт судов флота и портовые запасы). В общем на указанные потребности испрашивалось в 1880–1882 годах приблизительно по 10 млн, в 1883 году — 6 млн, а начиная с 1884 года — от 14,5 до 19 млн руб. ежегодно. Департамент экономии стремился ограничить эти кредиты, требуя их сокращения на сотни тысяч и даже миллионы рублей. Но столь радикальным мерам экономии препятствовала неоднократно отмечавшаяся в историографии разъединенность российского правительства, которая при упорном нежелании Александра III собирать Совет министров позволяла главам ведомств влиять на монарха личными докладами, склоняя его на свою сторону[416].

Появлявшиеся в результате такого воздействия противоречивые высочайшие повеления заставляли искать компромисса на заседаниях Государственного Совета или специально созывавшихся Особых совещаний, где перевес имел тот министр, которому благоволил император и который пользовался поддержкой наиболее авторитетных сановников.

Несомненно, И.А. Шестакову поначалу было легче, чем его предшественникам сопротивляться нажиму финансового ведомства, теряя сравнительно небольшую часть оспариваемых сумм. Взгляды адмирала, принадлежавшего к «русскому национальному направлению», его твердый характер импонировали Александру III. Ум и разносторонняя образованность, отмечавшиеся даже недоброжелателями, государственный подход к делам придавали аргументации управляющего Морским министерством убедительность, тогда как обычные его оппоненты, Н.Х. Бунге и Д.М. Сольский, отличались уступчивостью в важных вопросах[417].

К тому же Алексей Александрович, благодаря известной узости воззрений и равнодушию, не принимал общие интересы казны так близко к сердцу, как Константин Николаевич, и не парализовал усилий своих подчиненных по перетягиванию финансового каната. Но, быть может, наиболее очевидным обоснованием необходимости значительных судостроительных кредитов служила ссылка на слабость флота перед лицом тех военно-политических задач, решение которых правительство признавало неотложным.

Впрочем, министерство не ограничивалось прямолинейной защитой своих потребностей, а пыталось маневрировать, изменяя первоначальную кораблестроительную программу. Увеличив под впечатлением Египетского кризиса число одновременно строившихся на Черном море броненосцев до трех, оно оказалось перед дилеммой: либо удлинить плановый, пятилетний срок их постройки, либо отказаться от закладки части балтийских кораблей, дабы не выйти из рамок утвержденных Государственным Советом кредитов. По ряду причин И.А. Шестаков выбрал второй путь.

Глава 6 Реакция Морского министерства на германские планы войны с Россией. Корректировка судостроительной программы

В значительной мере выбор И.А. Шестакова обуславливался спецификой российско-германских отношений того периода и взглядами управляющего Морским министерством на тактику. Несмотря на, казалось бы, достигнутое правительствами двух стран в 1881 году взаимопонимание, их военные ведомства продолжали готовиться к войне друг с другом. Поступившие от Н.А. Неваховича в феврале 1883 года планы высадки германского десанта на берега прибалтийских губерний России, как и разразившийся в связи с арестом его информаторов дипломатический скандал, отнюдь не способствовали укреплению взаимного доверия. Недаром газета «Голос» 19 сентября того же года интересовалась, зачем в германском флоте отрабатывают десанты? Тревожным сигналом послужил доставленный в Петербург военным агентом во Франции, полковником бароном П.А. Фредериксом план предполагаемой войны Германии с Россией, якобы разработанный трудившейся с 27 мая по 16 октября 1882 года под руководством фельдмаршала графа Х.К. Мольтке комиссией, с участием А. Штоша, Л. Каприви, графа А. Вальдерзее и других генералов[418].

Раздобытая П.А. Фредериксом копия журнала Комиссии по государственной обороне, утвердившей этот план, свидетельствовала, что германский Генеральный штаб предполагает тремя армиями нанести одновременный удар в направлении Пскова, Варшавы и Ивангорода. Вместе с сухопутными силами в наступление должен был перейти и флот, из состава которого выделялись три эскадры: береговая, главная и резервная. Зачисленным в главную эскадру 10 броненосным кораблям ставилась задача при поддержке крейсеров, канонерских лодок и миноносцев блокировать и затем захватить сначала Ревель, а по завершении оккупации Прибалтики — Кронштадт[419].