Морская сила(Гангутское сражение)

Вечером заговорили русские пушки, а в пять часов утра 1 мая шведы выбросили белый флаг. Как и преж­де, гарнизон отпустили со знаменем и снабдили про­виантом до Выборга.

— Ну вот, слава Богу, и мы окончили поход, ста­ли другой ногой на море Балтийском, — не скрывал радости Петр.

На следующий день семеновцы и преображенцы втянулись в крепость, а Петр заканчивал письмо Ро-модановскому: «Господь Бог заключительное место сие даровал. Извольте сие торжество отправить хоро­шенько, и чтоб после соборного молебна из пушек, что на площади, было по обычаю стреляно».

К обеду вдруг показался бот с низовья Невы. Греб­цы, видимо, спешили, усиленно выгребали против ве­тра и течения.

В палатке у Шереметева уже приготовились на­чать празднество, как вошел солдат, посланный Меншиковым:

— Велено доложить, на взморье появился непри­ятель с кораблями.

Не долго думая, Петр распорядился:

— Поперву поднять над Канцами шведский флаг. Никому не бродить в округе, полки под лесом дер­жать, чтобы неприятель не узрел. Я сей же час пойду на розыск. Ежели швед объявится, сигналить пушка­ми, ответствовать таким же числом.

…Вице-адмирал Нумере, как и в прежние кампа­нии, едва сошел лед в Финском заливе, повел эскадру из Выборга к Ниеншанцу. Стоя на мостике, он внима­тельно всматривался в едва видневшуюся на горизон­те крепость. Встречный ветер гнал воду в залив, зна­чит, устье реки обмелело.

«Крепость должна иметь надежную опору с моря. Эти русские просочились уже в Ладожское озеро». Нумере недовольно поморщился, вспомнив о прошло­годнем бегстве в Выборг… Пришлось оправдываться в кругу друзей-приятелей, Анкерштерна и Шеблада: «Русские оказались не такими дурнями, как я пред­полагал. Они выждали, когда ветер стих совершенно и наступил полный штиль. На своих галерах они по­добрались на зорьке, а я ничего не мог поделать, пару­са повисли, словно простыни…»

— Герр адмирал, в Ниеншанце все в порядке, на крепости наши флаги, — доложил капитан.

Нумере кивнул головой и ответил:

— Передать на корабли — салютовать крепости и становиться на якоря.

Едва смолкли корабельные пушки, крепостная артиллерия Ниеншанца в ответ, как положено, дву­мя выстрелами приветствовала приход шведской эскадры.

На следующий день Нумере вызвал капитанов де-сятипушечного галиота «Гедан» и восьмипушечной шнявы «Астрильд»:

— Ваши суда с небольшой осадкой. Завтра сни­майтесь с якоря и лавируйте к Ниеншанцу. Комен­дант крепости уведомит вас о необходимой помощи.

Два дня лавировали, выбираясь против ветра, га­лиот и шнява и только вечером б мая вошли в устье Невы и бросили якоря. Капитаны распорядились утомленным офицерам и матросам отдыхать. Сытный; ужин, сдобренный хорошей порцией вина, разморил уставших моряков, и вскоре ничего не подозревавшие шведы беспечно похрапывали в каютах и кубриках… Они и предположить не могли, что этого только и ждут за крепостными стенами Ниеншанца.

Два дня Петр пытался разгадать намерения шве­дов. Едва завидев, как два судна направились к устью Невы, он созвал военный совет.

—    Другому случаю не бывать, — начал он, глядя на Шереметева, — надобно этих свейских попытаться полонить.

—    Ваше величество, — начал осторожно Шереме­тев, - для сего сведущие в морском деле поручики потребны…

—    Адмирал у нас есть, — лукаво ответил Петр, кивнув на Головина, — а понеже иных, море знаю­щих, никого, кроме меня с Меншиковым, нет, нам и быть за тех поручиков…

Петр развернул карту:

— Умысел мой таков. Отберем сотни три преображенцев и семеновцев. Посадим их на три десятка бо­тов. Ночь светлая, ан шведы все равно храпеть будут. Половина ботов со мной пойдет на взморье, вдоль берега. Отрежем пути отхода. Ты, поручик, с остальны­ми ботами насядешь сверху, по течению. Мотри на ме­ня. Раньше чем я не зайду с моря, не высовывайся. Как узришь наши боты, так и начинай атаку. — Петр отодвинул карту. — Шведов будем брать на абордаж, кошки припасти надобно, гранаты. Ты, поручик, сцепляйся с галиотом, а я возьмусь за шняву, которая мористее.

Едва солнце скрылось за горизонтом, в светлых су­мерках 7 мая к устью Невы на лодках направились два отряда — преображенцев и семеновцев. Воору­женные ружьями и гранатами, морские солдаты, как назвал их царь, в предрассветной дымке незаметно подошли к шведам и сцепились с ними на абордаж. Петр первым вскочил на палубу «Астрильда», схва­тился с услышавшим шум и выбравшимся на палубу офицером. Атаковали шведов с обоих бортов. Прогре­мели первые выстрелы. Еще несколько мгновений, и десятки русских гренадер рассыпались на палубах. На выстрелы из люков выскакивали заспанные, полу­одетые матросы и офицеры. Да где там, разве устоять в рукопашной против русского солдата!

На верхней палубе завязался жестокий бой, часть шведских моряков бросилась выбирать якоря, другая пыталась поднять паруса…