Морская ведьма

Калеб снова протянул руку, чтобы достать свой сотовый, как вдруг ощутил присутствие Мэгги за спиной. Она слабо дышала ему в затылок.

Можно подумать, он и вправду ожидал, что она останется на месте только потому, что он так сказал. В памяти у него всплыли последние слова, которые он сказал ей тогда, три недели назад: «Возвращайся скорее».

Он обернулся.

Девушка стояла на пляже позади него. Под распахнутой курткой молочным блеском сияло ее обнаженное тело, кровь из раны на лбу отливала черным, а растрепанные волосы окутывали голову волшебным ореолом в ярком лунном свете. Волна самых разных чувств — гнев, желание, отчаяние! — погребла его под собой, сосредоточившись где-то внизу живота.

— Почему бы тебе не рассказать, что здесь произошло? — мягко предложил он, не сводя взгляда с ее лица.

Она смотрела мимо него в огонь.

— Ты сказал, что пойдешь и взглянешь, — обвиняющим тоном заявила она.

Справиться с враждебностью намного легче, чем с истерикой, но какая-то часть его сожалела, что она не плачет, не прижимается к нему, словом, не делает чего-нибудь в этом роде, потому что тогда он мог бы утешить ее.

— Я смотрел, — возразил он. — И взгляну еще раз, утром.

— Утром будет слишком поздно.

— Мэгги…

«Да ведь я ревную!» — сообразил вдруг Калеб. И испугался, что его чувства помешают тому, что отныне становилось полицейским расследованием.

— Для него уже и так слишком поздно.

Она злобно оскалилась.

— Не для него. Его тебе все равно не найти. Мне нужно то, что он отнял у меня.

Калеб задумчиво потер ноющую руку. Она укусила его. Как зверь. Должно быть, ей действительно очень нужно было это… чем бы оно ни было.

— И что же это такое?

— В костре.

— Что он отнял у тебя, Мэгги?

Она уставилась на него ничего не выражающим взглядом. Шок, решил Калеб. Ему уже приходилось видеть подобное. У жертв, над которыми суетились врачи на обочине дороги после аварии, у солдат на носилках после атаки неприятеля — быстрое дыхание, расширенные зрачки, бесконечное повторение одного и того же. Она явно пребывала в шоке.

Или страдала от сотрясения мозга.

Его охватило беспокойство. Он не мог и дальше засыпать ее вопросами подобно неопытному новичку, проводящему первый допрос. Ей нужно было время и врачебный уход, прежде чем она хотя бы начнет понимать то, что здесь произошло.

А что, собственно, произошло? Он своими глазами видел — Калеб готов был поклясться в этом, — как мужчина прыгнул в огонь, не оставив после себя и следа. Ну и какой, к чертям собачьим, отсюда можно сделать вывод?

Он раскрыл телефон.

— Что ты делаешь? — спросила Мэгги.

— Звоню Донне Тома, нашему островному врачу. Нужно, чтобы кто-нибудь осмотрел шишку у тебя на голове.

«И проверил на предмет изнасилования». Это была следующая мысль. В груди у него развернулась змея холодной ярости.

Она приложила руку ко лбу, а потом взглянула на свои пальцы так, словно никогда раньше не видела крови. Глаза ее были темными и непроницаемыми.

Калеб стиснул зубы. Когда он установит, что произошло, когда найдет ублюдка, который так поступил с ней, он своими руками сунет его в огонь.

* * *

Ее шкура исчезла.

Украдена.

Сожжена.

Уничтожена.

Она почувствовала, как страх липкими лапами схватил ее за сердце, как оно оборвалось и ухнуло в глубокий и холодный колодец. Маргред попыталась взять себя в руки и успокоиться. Она выжила, несмотря ни на что, напомнила она себе. А ведь все могло быть намного хуже.

Маргред в отчаянии уставилась на свои перепачканные кровью пальцы. Интересно, куда же еще хуже? Да, сейчас она жива, но без своей шкуры никогда не сможет вернуться в море. Никогда не сможет вернуться в Убежище. Не имея возможности прибегнуть к колдовской силе острова, она состарится. Она проживет короткую жизнь, свойственную человеческим существам, и умрет, чтобы никогда не родиться вновь.

Страх вырвался наружу, парализуя волю. Маргред пыталась подавить его, загнать обратно, но это было то же самое, как поворачивать море вспять голыми руками.

У бесконечного существования есть и свои… недостатки.

Так она заявила Дилану каких-то нескольких часов назад. А теперь… теперь…

От страха и отчаяния она крепко зажмурилась. Какой же глупой она была!

Прибор в руке Калеба со щелчком закрылся. Открыв глаза, она увидела, что он с состраданием внимательно смотрит на нее.

Она мгновенно, пусть и инстинктивно, выпрямилась.

— Донна может принять тебя в больнице, — сообщил он. — Я попрошу Теда Шермана отвезти тебя туда. Это один из наших добровольных пожарников.

«Пожарник…» — тупо подумала она. Хотя, в общем-то, это имело смысл. Она еще успела уловить дуновение чего-то — демона — перед тем, как удар по голове отправил ее в беспамятство. Она не предполагала, что у людей достанет храбрости и знаний выставить пожарника против огненного демона, но кто знает…

И только потом ее оцепеневший мозг осознал то, что Калеб вложил в свои слова.

— Нет, — сказала она, — я не могу уйти с пляжа.

— Почему?