Морская война на Адриатическом море

Опасение минных заграждений продолжало стеснять движение кораблей обеих сторон. Австрийцы периодически выставляли их у своего побережья, используя для этой цели эскадренные миноносцы; задача постановки мин перед итальянскими портами лежала на германских подводных лодках; их мины неоднократно затраливали перед Бриндизи, Валоной, Леука и Фано. Итальянцы также выставили большое количество мин, в особенности в каналах Далматинских островов и на прибрежном фарватере между Каттаро и Дураццо. Для этих операций они обычно использовали миноносцы и моторные катера; последние принимали от шести до восьми мин; несколько итальянских подводных лодок были также оборудованы под подводные заградители, по образцу германских подводных лодок типа UC. В ночь с 4 на 5 сентября Mirabello выставил заграждение из пятидесяти мин в 10 милях от Каттаро. Эта постановка была выполнена в порядке обеспечения операции дивизиона Nibbio, которая состоялась на следующий день. Многочисленные оборонительные минные заграждения были также выставлены в итальянских водах.

Мины явились причиной гибели 19 августа в устьях Бояны большого итальянского парохода Gorizia и многих австрийских судов: перед мысом Рондони 19 марта парохода Linz, перевозившего 970 солдат и моряков, из которых только 342 было спасено эскортировавшими пароход миноносцами; другого парохода в канале Курцола — 21 сентября; 3 октября, также около Рондони, госпитального судна Oceania, которое для спасения своего личного состава должно было выброситься на берег; Oceania была взорвана австрийцами несколько дней спустя, когда они эвакуировали Дураццо. Большое количество мин делало Адриатику вообще опасной для судоходства; после каждого шторма встречали сотни сорванных мин. Однако благодаря систематическому тралению, производившемуся обеими воюющими сторонами, использованию самолетов и моторных катеров, вследствие прозрачности воды легко обнаруживавших мины, и, наконец, благодаря использованию параванов, результаты применения мин оказывались, в общем, весьма посредственными.

* * *

В 1918 г., как и в предшествовавшие годы, посредственной оставалась также и эффективность использования союзных подводных лодок. Это обстоятельство являлось содержанием многих рапортов, старавшихся выявить причины их неуспеха.

Среди этих причин мы уже отметили климатические условия Адриатического театра, исключительную редкость случаев для производства атак, — в связи с почти полным прекращением неприятельского судоходства, и отсутствие связи между подводными лодками и другими кораблями военно-морских сил. К этому необходимо добавить, что наши подводные лодки, не встречая почти надводных кораблей, как объектов атаки, в 1918 г., были преимущественно использованы для борьбы с подводными лодками противника. Успехи германских подводных лодок не были в этой области более значительными, чем наши, а успехи англичан были достигнуты только на других театрах, где обстоятельства являлись более благоприятными и где оказывалось возможным использование способов, неприменимых на Адриатике. Кроме того, командиры не были натренированы в этом специальном виде атак в противоположность германским командирам, которые перед выходом в крейсерство проводили целую серию упражнений. Некоторые из наших командиров, когда они в первый раз оказывались лицом к лицу с противником, не имели за собой даже условно проведенной торпедной атаки. Наконец, иногда торпеды или не взрывались или уклонялись от данного им направления. Это происходило или в результате несовершенства торпед или от плохого ухода за ними, объяснявшегося отсутствием соответствующих для них помещений и должной подготовленности личного состава. Старание и выносливость личного состава не оказывались достаточными, чтобы уравновесить причины, обусловливавшие слабую эффективность торпедного оружия подводных лодок в то время.