Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ

Данное обстоятельство послужило отказом от намерения сразу же отправить в район падения самолета подготовленную команду водолазов для подъема его радиоэлектронных средств. К тому же в точке, указанной командованием воздушной обороны приграничной линии, где по их заверению затонул DC-3, находилось место с довольно большими глубинами и, по всей видимости, в этот раз советские спецслужбы оказались без основной добычи.

Между тем, эта, казалось бы, уже довольно давняя история имела неожиданное продолжение. В середине 70-х годов во время командировки в военно-морскую базу города Балтийска автору довелось познакомиться с мичманом, много лет прослужившим на водолазном боте. В дружественной, доверительной беседе о трудной и рискованной службе водолаза он поведал о некоторых необычных случаях из своей весьма богатой практики по поиску и подъему кораблей, судов и разнообразной техники, а также сбитых над Балтикой самолетов вероятного противника, нарушивших воздушное пространство СССР.

— Были случаи, — рассказывал он, — когда по приказу командования приходилось искать сбитый самолет в одном месте, а находить в другом. Летчики давали нам не очень точные, а порой, наверное, просто вымышленные данные о месте падения сбитого ими самолета. Так, по-моему, в 1952 или в 1953 году мы много сил отдали поискам очень важного, судя по присутствию на поисковых кораблях высоких чинов военной разведки и контрразведки, самолета, упавшего, по их данным, недалеко от наших территориальных вод, в районе между Готландом и западным берегом латвии. Поиск наш тогда ни к чему не привел. Для нашего снаряжения глубины там большие, и мы вынуждены были уйти с пустыми руками.

— Что-то я не совсем пойму, в чем же необычность этой истории? — удивился я.

— А в том, — продолжил мичман, — что через несколько лет, где-то в конце 50-х или даже начале 60-х годов, при подводных работах северо-западнее Лиепаи мы случайно обнаружили и подняли самолет, ну просто вылитый наш лицензионный ЛИ-2. Мы даже хотели сдать его на приемный пункт

Вторсырья как лом цветного металла и немного заработать на этом — тогда повсеместно шел сбор и сдача металлолома. Но прибывший особист, как только увидел наш улов, сразу приказал выставить охрану и никого к самолету и близко не подпускать.

— Возможно, особист увидел внутри самолета какой-нибудь опасный груз?

— Нет, самолет мы осматривали и для нас там ничего опасного, да и интересного не было. Так, обычный транспортный самолет, только вот большая часть грузопассажирского салона была заставлена какой-то аппаратурой и приборами. Кстати, прибывшие вскоре какие-то, то ли гражданские, то ли военные специалисты, забирая наш улов, вместо благодарности начали ругать нас за поврежденную кабину и за разломанный фюзеляж, как будто это мы все так раздолбали. Досталось нам и от особистов. Они все допытывались, были ли в самолете останки людей и что из личных вещей экипажа мы нашли и присвоили. Особенно они почему-то интересовались кабиной пилотов и настойчиво там что-то искали. Нас допрашивали почти весь день, и мы ничего не скрывали. Видимо, они поверили в наши четкие, одинаковые ответы, и для нас все обошлось. Вскоре самолет был погружен в большой автофургон и его под охраной увезли неизвестно куда. Самое интересное то, что, как я понял из разговоров тех специалистов, это оказался как раз тот самолет, который мы искали тогда, в начале 50-х годов, но искали где-то в семидесяти километрах от места находки.

— Как видишь, — завершил рассказ мичман, — любая история имеет свое начало и продолжение, а вот где конец, пока неизвестно. Морские глубины хранят еще много таинственных историй с самым невероятным окончанием, и ключ к их раскрытию лежит в закрытых архивах военных ведомств, материалы которых это клад для исследователей.