Морские драмы Второй мировой

Погибшие корабли — это наши братские могилы на поле былых сражений. Они священны и достойны поклонения, а потому по старой морской традиции в местах гибели кораблей всегда приспускаются боевые флаги и опускаются на воду венки живых цветов с матросской бескозыркой, как последнее «прости»…

Мой учитель Валентин Саввович Пикуль, сам прошедший войну на эсминцах Северного флота, а потому, как никто другой, остро понимавший весь героизм и трагизм войны на море, оставил нам свое пронзительное стихотворение «Марш мертвых команд»…

Это марш и лежащих на дне Черного моря «Харькова», «Беспощадного» и «Способного»…

Это марш их доблестных офицеров, мичманов и матросов…

Кто посмел тосковать по суше?
Забудьте думать и не горюйте.
Номер приказа… Секретно… Слушай…
Всем, всем, всем, кто похоронен на грунте:
Товарищи матросы, старшины и офицеры.
В годовщину славной победы нашей
Флагман разрешает раздраить двери
И распахнуть горловины настежь.
Рыб и чудовищ морской пучины
Через пробоины гнать косяком,
Бушлаты заштопать нитями тины,
Бляхи надраить золотым песком.
Ровно в полночь с ударом четвертым
Склянок флотских, мои друзья,
Всплыть на поверхность, равняясь побортно.
Парадом командовать буду я.
И, как приказано, — в полночь
Мы поручни трапов на ощупь хватали,
Тонули мы молча, падали молча
И молча всплывали, всплывали, всплывали…
В хлябях соленых, запрокинув головы,
Распластав руки и открыв рты,
Мы всплывали со стометровой —
А может и более, темноты.
Горнисты вскинули к звездам горны
И затрубили, не видя звезд:
Началась перекличка сквозь штормы
С норда на зюйд и с веста на ост.
Проходим мы морем Баренца,
И Черным, и Белым, и Балтикой.
Нам уж никогда не состариться,
Никогда не мерзнуть в Арктике.
Поднявшись над палубной кровлей,
Мы, год, уж который, подряд
На волнах, пропитаных кровью,
Проводим привычный парад.
Отбой.» Вновь уходим в глубины:
Отсеки телами запрудив,
Ложимся опять под турбины
И падаем возле орудий.
Но если внукам придется с врагом
Сойтись в час решающей мести,
Ждите нас — мы снова всплывем,
Но уже с кораблями вместе.
Мы были когда-то, нас нет.
Мы были, мы будем… МЫ ЕСТЬ!

ПОСКРИПТУМ

История нашего флота знает немало случаев, когда моряки спасали своих товарищей, жертвуя своими жизнями. Именно так, в соответствии с лучшими традициями, поступили и черноморцы 6 октября. Не их вина, что высшее начальство заведомо послало их на гибель, а затем не предприняло ничего реального для спасения их кораблей. Чтобы глубже понять степень мужества героев «Харькова», «Беспощадного» и «Способного», познакомимся с воспоминаниями лейтенанта Балтийского флота А. Лукашевича, в которых он описывает события на Балтике осенью 1914 года:

«Рано утром 29 ноября 1914 года я перешел в Гельсингфорсе с миноносца “Всадник” на миноносец “Ловкий” для усиления радиотелеграфной вахты. Вместе со мной перешел на “Летучий” и мой сослуживец по кораблю С. Дорошенко.

На корме и по шкафуту на рельсовых дорожках 8 миноносцев IV дивизиона стояли погруженными и принайтовленными шаровые мины заграждения, предназначенные к постановке на подступах к Либаве. Погрузка мин была произведена дня четыре тому назад, у минных портовых складов, и даже неопытному морскому глазу невольно бросался странный груз на этих маленьких кораблях, не прикрытый даже брезентом или парусиной.

Дивизион шел шхерами через Сомарэнский фарватер и, выйдя из него, перестроился отдельными группами по два миноносца, взяв курс к южному берегу Финского залива.