Морские короли. Дороги судеб (СИ)

– Госпожа, не гневайтесь…

– Уйди с дороги!

– Уйду, госпожа, только проклятие заберите!

Магдалена действительно боялась. Это было видно по дрожащим рукам, посеревшему лицу, прикушенной губе. Алаис прищурилась еще сильнее, чтобы точно цвет глаз не запомнили. Да и видно так лучше.

Ирион бы побрал эту белладонну! Глаза-то черные, а видимость откровенно плохая! Тьфу!

– а я тебя и не проклинала. И без меня нашлось кому…

Магдалена сбледнула еще сильнее. И Алаис злорадно добила.

– Ой, не одно злое слово здесь звучало, черный след вижу. Не снимешь его – года не пройдет, как на этом месте бурьян вырастет!

Все в лучших традициях доморощенных экстрасексов.

Чую, чую, чую, чую, вижу, вижу, вижу, вижу… баблом пахнет! Гони денежку, а лапшу я тебе обеспечу!

А то ж!

Чтобы в пансионе и ни разу не поругались?

Такого не бывает! Алаис обсчитали, значит, и кого другого тоже обсчитывали. И что – все уходили, гордо подняв голову? Никто не попытался за себя побороться?

Ой ли…

– Госпожа! Как же это…

– Хамить не надо людям. Лгать не надо людям, – припечатала Алаис, спешно проглатывая Булгаковское 'по телефону'.

Магдалена тяжко вздохнула.

– Жизнь же…

– А коли так поступаешь, так хоть черноту снимай. Иначе все пеплом пойдет. Пепел к пеплу, прах ко праху…

Женщина дернулась.

– А что…

– Как снять? А знания денег стоят, девушка. Хотя бы тех, которые у меня украли.

Магдалена поглядела на старушечье лицо расширенными глазами. Испугалась, так-то… В руку Алаис почти мгновенно легли несколько монеток. Тяжелые. Золотые.

И Алаис довольно кивнула.

– Слушай внимательно. Я-то уйду, а чернота останется. Мне и проклинать тебя не пришлось, ты уж все до меня сделала, я просто собрала воедино… Как я уйду, пойдешь на рынок, купишь полыни и крапивы. Сложишь из нее веник, да побольше, не жалей.

– А нарвать можно?

– Это можно. И лучше на кладбище, там она ядрёнее, – согласилась Алаис. – Сложишь веник, перевяжешь синей лентой. Найдешь у себя белую рубаху, да такую, чтобы ни разу не надевана была, не стирана, не глажена. Наденешь ее, чтобы кроме рубахи на тебе ничего не было. Волосы распусти да расчеши. Возьмешь в Храме воды, и как прокричат первые петухи,* весь дом, вообще весь, от подвала до чердака, обойдешь с этим веником. Ни одной комнаты не пропустишь. Лучше б морскую воду тебе освятили, но не успеешь. Брось тогда в святую воду пару щепоток соли… Поняла?

– Д-да…

– Обойдешь все комнаты, проведешь по всем углам веником, да слова будешь приговаривать. Тогда зло уйдет.

* первые петухи кричат в полночь, прим. авт.

– К-куда уйдет?

– Вот уж не знаю. Думай сама, где на вашей улице его больше. Туда и отправится. Считай, выметешь из дома все к соседу, поняла?

– Поняла. А слова какие говорить?

– Заговор… есть такой. Ты грамотная?

– Читать разбираю…

– Тогда неси листок да уголек, запишу тебе, что надобно.

Алаис усмехнулась про себя, глядя, как резво мчится во внутренние комнаты Магдалена, явно боясь, что старуха уйдет, пока она принесет нужное. Но дверь на щеколду закрыть перед Алаис не решилась.

Боится…

Это хорошо, пусть побаивается.

А вот что ей написать?

Алаис поспешно прикусила язык, сдерживая нахальную улыбку.

Знала она, что надо. Только переделать чуток.

Синяя вода.

Смоет без следа

Все что нанесло, все людское зло.

Синяя вода.

Полынь да лебеда,

Крапива да чабрец, невзгодам – конец.

Синяя вода

Облаков стада

Зло уходит прочь, зло уходит в ночь…

Сколько ж шикарных шлягеров наклепали советские композиторы?

Так что Алаис накарябала стихи на поднесенном полупрозрачном кусочке пергамента, и еще раз повторила Магдалене рецепт танцев с веником. А потом отправилась восвояси.

Магдалена некоторое время потерянно глядела вслед загадочной бабке, а потом помчалась на рынок и кладбище. Да и в Храм зайти надо, опять же.

Старухе она поверила, поскольку знала за собой грешки, и немалые. А только кто ж в наше время честно дела делает? Не обманешь – не выживешь!

В человека колдующего тут действительно не верили. Но вот в такие вещи… это ж не колдовство, это ведовство. Знает бабка что-то такое, что ли?

Знает.

И вообще, лучше прислушаться, чем все потерять.

* * *

Забегая вперед, Магдалене удалось достать все перечисленное еще до вечера.

Готовиться она начала загодя. Перевязала веник, надела рубаху на голове тело, предупредила всех постояльцев, вызубрила заговор, и принялась расчесывать волосы. За этим спектаклем наблюдала соседка из дома напротив. Есть такие люди – хлебом не корми, дай заглянуть к соседу за пазуху, вот и госпожа Нотис смотрела с интересом.

А уж когда Магдалена при свете свечи, с веником в руке, принялась обходить дом….

Госпожа Эмилия Нотис смотрела так внимательно, что даже не заметила, как уголек стрельнул из зажженного камина.

Прокатился по медному листу и упал на заботливо подстеленный половичок.

Охнула она, только когда дым почувствовала.

Потушить-то успела, да пол прожгла начисто, до дыры, половик сожгла, руки ошпарила, несколько кувшинов разбила, платье прожгла…

Так что на следующий день все Магдалене и высказала.

Мол, так и так, из-за тебя…