«Морские псы» Её Величества

Фёдор почувствовал, что у него руки чешутся схватится с папистами по-настоящему. А пока он, во главе четырёх ему на время боя подчинённых матросов, помогал «Сити оф Йорку» лавировать, ловя малейшие изменения силы и направления ветра. Они тянули паруса за углы, налегая всем весом на шкоты, то с одной, то с другой стороны, ворочали румпель — Фёдору досталось мазать мылом, чтоб легче он ходил, железную обойму на его «сухом» конце, и гнутый, как тележный обод, желобок-сектор, по которому ходил «сухой», удалённый от кормы, конец румпеля.

Его холщовая рубаха почернела от пота. Отчаянно ругаясь, он давил на окаянное бревно так, что рёбра трещали, с каждым выдохом выплёвывая нехорошее русское слово. Впрочем, ругались, только на других языках, все матросы.

А когда до испанского флагмана «Сан-Пабло-и-Сан-Педро» оставалось полкабельтова, Фёдор наконец увидел (или, скорее, догадался), чем занимались французы, остающиеся в «чёрных бригантинах», всё время боя. Они губили свои скоростные, ладные судёнышки, губили непоправимо!

Они накрепко привязали бригантины к галеонам, используя тонкие железные тросы, которые не так-то просто и, главное, не быстро перерубить, или, частью, цепи. Принайтовав корпуса к испанским судам, они усердно начали их дырявить. И только убедившись, что вода набирается в бригантины быстро, полезли по абордажным мостикам вверх, не то спасаясь от гибели в пучине, не то спеша не опоздать в бой. И последние из них отпихнули абордажные мостики, упавшие внутрь наполняющихся водою корпусов их судов... Да, теперь понятно, на кой им трофейный галеон в исправном состоянии!

Что делали французы на «чёрных бригантинах», он теперь знал. Но вот зачем? Это ещё было неясно. Но, может быть, неясно изо всех, кто видел, только ему? Или неясно всем, но потому только, что взглядывали урывками сквозь суматоху боя, а толком не видел никто, кроме разве Хоукинза?

И тут ветер изменился снова на чистый норд — и испанцам нужно было привести суда к ветру. Но оказалось, что это у них почему-то не получается! Неплохие моряки, они точно уловили момент, когда следовало приступать к манёвру. И проворно проделали всё, для поворота необходимое, и с такелажем, и с рулём. Но их суда вместо поворота подёргались на месте и... Никуда не поворотились! И уже заполоскал блинд на испанском флагмане, и обвисли марсели... Вот теперь и Фёдор понял, что произошло! Испанцы потеряли ветер и стали плохо управляемыми из-за того, что к их корпусам были принайтованы затопленные корпуса «чёрных бригантин»! Как гири на ногах прыгуна, висели они на испанцах. Вода с хлюпаньем и воем ещё набиралась в уже едва видные корпуса французских судов. Взбухали пузыри — и каждый был как новый гвоздь в гробы для ещё живых испанцев. Даже для тех, кто ни ранен, ни хотя бы оцарапан в бою не был...

17

В сущности, считая с момента этого невыполненного манёвра, бой был выигран протестантами.

«Лихие ребята! Они заранее так были уверены в своей победе, что сгубили свои корабли! Ведь им нужен был не просто побеждённый галеон — а целый галеон, иначе им же и домой не на чем добираться! Значит, бой им нужен был какой? Короткий, чтоб не успели совсем истребить рангоут и такелаж испанцев. Ах, лихие ребятки! Молодцы!» — с восхищением думал Фёдор о мстителях с «чёрных бригантин».

Испанские корабли застыли на воде, потеряв ветер, с пылающими парусами, и ждали конца. Он наступил, когда с галеонами сцепились англичане и пошли на абордаж.

Испанцы подняли белые флаги.

Французы тут же начали деловито приводить судно в порядок: пленные под их командой уже смывали с палуб кровь, растаскивали рухнувшие реи, распутывали верёвки...

Фёдор нашёл капитана той из «чёрных бригантин», что вчера принимал их и кормил мясом «по-сарацински». Тот распоряжался, что испанцам делать, как вест-индский плантатор в своём поместье распределяет работу неграм. Фёдор спросил:

— А вы уверены, что вам не тесно будет? Пленные испанцы займут ведь немало места, а вас как-никак три экипажа, и потерь у вас, слава Богу, мало.

Тот расхохотался зловеще и сказал:

— Помилуй Бог, московит, какие пленные? Где ты их увидел? Эти, что ли? Сейчас наши сеньоры офицеры с королевских фрегатов отберут тех, за кого можно будет содрать выкуп, а остальных передадут нам. И знаешь, что мы с ними сделаем?

— Что же? — спросил Фёдор.