Морские террористы

Испания

Если это не игра, то должны быть мотивы, рассуждал адмирал Школьник. Очень веские мотивы, которые понудили Николь заказать своего мужа. Скорее всего, это дела семейные. Финансовые дела? — задался он вопросом. Возможно. При повторной встрече с Николь эта брешь должна быть закрыта.

А пока Школьник решил закрыть еще один вопрос. Он собрал на открытой террасе отеля всех агентов — Блинкова, Кокарева, Музаева и Чижова. Исключение — капитан Абрамов; с ним на тему, которую адмирал собрался вынести на обсуждение с агентами, он уже беседовал.

— Вас четверо. Коля, даже не думай открывать свой нагнетательный клапан, — предостерег он Кока. — Да, до четырех считать я умею. Даже до пяти, если ты не знал. Вижу, ты действительно хочешь о чем-то спросить.

— Типа того, Виктор Николаевич.

— Спрашивай.

— Какой клапан-то вы имели в виду?

Школьник не меньше минуты неотрывно смотрел на Кока.

— Ты, Коля, острый на язык. Давай выясним остроту твоего зрения. В гостинице остановился человек по имени Костя Романов, заметил?

Романов зарегистрировался в отеле позавчера вечером. Он снял одноместный номер на втором этаже, напротив комнаты Виктора Школьника. Романову было двадцать девять. Высокий, сильный, стриженный наголо, он брал напрокат снаряжение дайвера и выходил в море с испанским инструктором подводного плавания.

Чаще всего Костю можно было заметить в кафе или на балконе в своем номере. Он заказывал коктейль — водка, сок, шампанское — и медленно потягивал напиток. Нередко его взгляд задерживался на владелице отеля Лолите Иашвили. Она отвечала ему улыбкой, отчего-то полагая, что дальше приветствий этот мужественный парень, со сломанным, как у боксера, носом, не зайдет.

Трудно было назвать отдыхом его странное расписание: утренняя пробежка вдоль побережья, завтрак, погружение под воду, посиделки один на один с высоким стаканом. Казалось, он в этом испанском отеле отбывает повинную.

— Так вот, — продолжил Школьник, — Романов не кто иной, как пятый член вашей группы.

— Как это? — Николай подался вперед. — Как это, пятый член? Мы что, просили помощи? Или вы, товарищ адмирал, себя не помните? Не вы ли сказали, что вам в нашей команде нравится внутренняя связь? Еще что-то про коллективную психологию ляпнули. Хотите развалить группу? — недобро сощурился Кок, заиграв желваками.

— Ты ничего не знаешь об этом человеке.

— А теперь и знать не хочу. Нас связывает не только дружба, но и кровь. — Кок оттянул ворот майки, показывая шрам от двойного ранения. — Не за вас и ваши принципы. Я за товарищей насмерть бился. Весельчак — тоже. Он погиб, если вы забыли. Теперь вы ему подмену нашли? А может, подмену Сереге Клюеву или Родику? Клюв на дне моря покоится, а Родик...

— Помолчи! У меня еще есть мозги, чтобы это помнить.

— С какой стати вы вмешиваетесь в нашу жизнь? — не унимался Кок с внезапно посеревшим лицом.

— По той причине, что такой человек, как Костя Романов, вам необходим.

— Да мне наплевать, Романов он или Чемоданов! Мы — не регулярная армия. Не фига ляпать указы об увольнении и призыве.

— Я вижу его необходимость со стороны, тогда как вы не можете разглядеть это изнутри своей команды, — пока еще терпеливо втолковывал адмирал.

— Стойте, Виктор Николаевич! А может, вы просто его пристраиваете? Он что, ваш человек? Может, племянник? А у нас тут денег куры не клюют!

Николай ощутил провал в груди, и все его существо, словно выворачиваясь наизнанку, падало в него, как в черную дыру. Казалось, его разорвало надвое, затем каждую половину еще надвое, потом еще и еще. Он понимал, что будет делиться до тех пор, пока не разложится на атомы и не канет окончательно в самом центре дыры.

— Кок, — Блинков, пребывающий в схожем состоянии, попытался успокоить товарища. — Виктор Николаевич прав — мы ничего не знаем об этом парне.