Морские террористы

Удар с разворота – коронный прием Накамуры. Он не видел противника за своей спиной, но ориентировался на пистолет, приставленный к своей голове. Однако не мог представить размеры пистолета, ствол которого был в четыре раза больше «нормального». И Накамура ошибся с прицелом ровно на такое расстояние. С шагом вперед он крутанулся на месте и вынес руку с одати. Клинок японского мастера просвистел в десяти сантиметрах от головы Кока. Диверсант воспользовался мимолетной паузой и на возвратном движении меча атаковал Накамуру мощным ударом в голову. Глядя на поверженного противника, Кок поправил длинную челку, упавшую на глаза, и произнес девиз морской пехоты:

– "Единственный легкий день был вчера".

– Я оброс? – неожиданно спросил Джеб.

– Нуда, – ответил Николай, трогая свой небритый подбородок.

– В плане долгов, – подкорректировал он товарища.

– Да-да, – быстро отозвался Кок. – Теперь ты просто обязан вытащить меня из тюрьмы и спасти от самурая. Мне в такое дерьмо влипнуть что сморкнуться.

Не все инструкции заканчивались в этом доме, в этой комнате со старинной мебелью, настенными и напольными часами, с картинами в тяжелых рамках. В голове командира группы звучали слова Николь: «Хорикава предан Шону, но больше привязан к мальчику. Фактически это он воспитывал Ёси с трех лет. И если станет выбор между Шоном и Ёсимото, то Хорикава выберет мальчика. Я не исключаю ситуации, при которой на Хорикаву можно положиться».

Джеб не торопил события – он позже увидит Ёсимото. Он размышлял о человеке, лежащем без сознания на полу. Он обречен. Ему не дадут уйти за границу. Диверсионная группа выполнила задание, задействовав на конкретном этапе лейтенанта Гордона, а через него – Службу уголовных расследований. Как профессионала, сделавшего свою работу, Блинкова мало интересовал эффект – в его представлении, праздничный салют. Хотя он надеялся, что точку в этом деле поставит российская сторона.

Кому довериться на последнем этапе – Хорикаве, а значит, и Николь тоже, или Гордону? Хорикаву он ни разу не видел, а лейтенанта обработал сам. Но есть время поговорить с японцем.

– Кок, свяжи Накамуру.

Блинков не умел разговаривать с детьми. К тому же в глазах семилетнего мальчика он разглядел выражение взрослого человека.

– Меня прислала за тобой твоя мама. Твой отец не сможет поехать с нами. Точнее, ты поедешь к ней без нас. – «Твою мать!» – выругался Джеб, бросив конфузливый взгляд на Михаила Чижова. Он строил английские фразы как воспитатель в детском саду. Да и по-русски не смог бы толком объясниться.

Он видел перед собой японского мальчика. Японского в нем было больше, чем в его отце, отличающемся некоторыми чертами европейца. У Ёсимото были прямые черные волосы, маленькие круглые глаза, овальный подбородок. Джеб не отметил признаков волнения, страха на его лице. Воспитание Шона, мимоходом подметил он. И вопросительно приподнял подбородок: «Что скажешь?» На его жест Ёсимото не отреагировал.

Блинков переключил внимание на Хорикаву, держащего мальчика за руку. Как же его зовут? Сахоко, кажется.

– Нам нужно поговорить. Доверься мне. Первое, что я услышал от Николь: «С головы Ёсимото не должен упасть ни один волос».

Хорикава что-то сказал на японском языке, и мальчик отпустил его руку.

Они прошли в соседнюю комнату, заставленную стеллажами с книгами, с учительским, как показалось, столом напротив окна.

– У тебя нет выбора, Сахоко. Шон обречен. Скоро на летное поле «Фермы» сядет самолет со спецагентами из морской полиции. В другой ситуации я попросил бы тебя дать твоему хозяину кодати, чтобы его не успели арестовать. Харакири для него – лучший выход. Но у меня другие планы. Николь, ты и мальчик. Что скажешь?

Хорикава улыбнулся и в знак согласия склонил голову.

Странная улыбка. Что она означает? – нахмурился Блинков. Уж не задумал ли Хорикава провокацию?

Нет, не разобравшись в этом человеке и полагаясь лишь на слова Николь, полностью доверять этому человеку нельзя.

– Одень мальчика. Мы проводим вас в штаб.

Накамура пришел в сознание. Джеб дал ему возможность увидеть через дверной проем Хорикаву и Ёсимото. Они выходили в сопровождении Чижика и Кока.

Шон сидел с кляпом во рту и связанными руками и ногами. Он бился головой о стену, силился что-то сказать.

Блинков склонился над ним и заглянул в его глаза:

– Николь просила оставить тебя в живых. У тебя будет масса времени представить невероятное: одну шестую часть суши, и где-то там – счастливую мать и сына. Попробуй, Шон, найди их.

6

Испания

Александр Абрамов, получив факс, сделал один-единственный вывод. Он озвучил его в присутствии Николь, пригласив ее в свой кабинет: