Морские волки Гитлера. Подводный флот Германии в период Второй мировой войны

Внезапно корабль скрылся за сеткой дождя. Всю ночь сигнальщик напрасно высматривал его. На рассвете он окинул усталым взором горизонт и окончательно убедился, что рефрижератор исчез.

В описаниях нацистских военных корреспондентов боевой поход походил скорее на увеселительную прогулку. Подводники постоянно грубовато подтрунивали друг над другом и даже в самых трудных ситуациях проявляли «истинно германский боевой дух». На самом деле они вели себя совершенно по-другому. Особенно трудно им приходилось в Северном море.

Через два дня сигнальщик заметил вдали две струйки дыма. Командир увеличил резкость мощных цейсовских окуляров, и перед его глазами предстали высокие, чуть скошенные назад трубы и мачты с несколькими торчащими под углом в сорок пять градусов грузовыми стрелами. Нечего было даже и думать о подводной атаке пароходов водоизмещением 18 000 и 22 000 тонн. Субмарина не смогла бы незаметно и достаточно быстро подобраться к ним. Матес решил дождаться темноты и произвести залп в надводном положении. Стрелка часов ползла как черепаха, медленно отмеряя минуты и секунды. На северо-западе, там, где солнце погрузилось в воду, остался чуть искрящийся светлый отблеск.

Лодка на полном ходу развернулась, и силуэты обоих кораблей четко обозначились на горизонте. Кожаные тужурки и свитера уже не спасали от холода. Около полуночи Матес приказал лечь на боевой курс. В центральном посту слышалось только мерное жужжание приборов и напряженное дыхание людей. Кое-кто из них в душе желал лишь как можно скорее выпустить торпеды — пусть даже безрезультатно — и вернуться на базу.

Матес налег грудью на перископ, наводя его на цель, и истерично выкрикнул:

— Первый аппарат, пли!

Стоявшие на мостике почти не ощутили легкий толчок. В центральном посту старшему механику показалось, что секундомер отсчитывал не секунды, а часы — так долго тянулось время. Вскоре уже почти никто не сомневался в том, что они промахнулись. Вряд ли на считавшейся более надежной парогазовой торпеде «Г-7а» отказал взрыватель.

Командир обвел суровым взглядом застывших, как изваяния, подчиненных и приказал описать круг, чтобы еще раз выйти на боевую позицию. Он был твердо убежден в том, что след торпеды остался незамеченным.

Вскоре нос подлодки был точно направлен на выгнутый мостик транспорта. Командир минно-торпедной части предложил выстрелить одновременно двумя торпедами. Матес одобрительно кивнул в ответ.

— Второй и третий аппараты к залпу готовы!

Торпеды одна за другой вырвались наружу. Им предстояло преодолеть расстояние в 220 метров.

У правого борта судна вровень с мостиком с грохотом поднялся огромный огненный столб. Корабль буквально распался на две части, которые почти сразу же затонули. Командир «У-44» жадно отхлебнул кофе прямо из горлышка термоса и приказал подойти поближе. Среди коротких и крутых волн он не заметил ни одной головы. Значит, никому из команды не удалось спастись.

Лицо Матеса сделалось сосредоточенным и строгим. Он уже прикинул, что сегодня может добиться заветной цифры в 40 000 тонн и тогда Рыцарский крест ему почти гарантирован.

Всю ночь сигнальщики до рези в глазах всматривались в темноту, пытаясь что-нибудь рассмотреть. Лодка непрерывно маневрировала, но так и не сумела обнаружить второй корабль. Когда забрезжил рассвет, стало ясно, что дальнейшие поиски ни к чему не приведут. Пароход, резко изменив курс и увеличив скорость, сумел под покровом ночи уйти от погони.

Последующие несколько дней боевого плавания в Северном море не отличались разнообразием. Отстояв вахту, усталые и насквозь продрогшие моряки валились на койки и засыпали мертвым сном, а их сменщики привычно занимали свои места. Правда, первые два часа на подлодке царило радостное оживление, но постепенно подводники как-то сникли и каждый задумался о своем. Старшина механиков, садясь обедать, процедил сквозь зубы:

— Страшно даже представить себе, что такое тонуть в ледяной воде…

Подчиненные испуганно покосились на него и как-то сразу сникли.

Около пяти часов утра, когда сон особенно крепок, раздался голос сигнальщика:

— Справа по борту вижу верхушки мачт!

— Приготовить корабль к бою! — рявкнул Матес.

Лодка шла параллельным курсом. Расстояние между ней и конвоем сокращалось очень медленно. Наконец командир увидел танкер и сопровождавший его то ли эсминец, то ли корвет. Едва ли не каждые полчаса они то скрывались в волнах, то взлетали на их гребнях. Внезапно эскортный корабль развернулся и, словно гончий пес на добычу, устремился к лодке. Сбылись самые худшие опасения капитан-лейтенанта: их обнаружили.

— Все вниз! Тревога!

Лодка провалилась в пучину, будто тяжело груженный лифт. Инженер-механик направил всех свободных от вахты в носовую часть, чтобы еще больше ускорить погружение. Достигнув сорокаметровой глубины, лодка остановилась.

Первая серия глубинных бомб легла совсем рядом. Мощный удар потряс субмарину. По полу забарабанил град стеклянных осколков.

— Глубже! — прохрипел командир.

Раздирая барабанные перепонки, прогрохотали еще четыре взрыва. Погас свет, но зажглось аварийное освещение.