Морские волки. История викингов

Однако Уэссекс был уже не такой легкой добычей, как когда-то. Потратив пять лет на почти что бесплодные набеги, Хастейн навсегда исчез со страниц истории. Впрочем, за сорок лет грабежей и бесчинств он сделал поистине блистательную – для викинга – карьеру, превратившись в одного из самых грозных людей своей времени. Во времена, когда путешествия и сообщение между странами были делом весьма нелегким, Хастейн добился того, чтобы имя его внушало страх повсеместно – от Африки до Британских островов. Французы, чаще всего страдавшие от его жестокости, называли его «кровожадным разорителем Луары и Сомы».

Надо полагать, и Бьёрн, и Хастейн (как и другие сопровождавшие их ветераны) любили рассказывать о своих приключениях, чтобы скоротать зимний вечер в тепле и уюте пиршественного зала и развлечь слушателей кровавыми подробностями набегов и битв. Их поход и впрямь был дерзкой авантюрой, потребовавшей немало храбрости и по праву закрепившей за ними репутацию неустрашимых воителей. Но повторить этот подвиг – в отличие от нашествия Рагнара на Париж – никому не хотелось. Западное Средиземноморье было слишком далеким, а на его берегах обитало слишком много организованных и хорошо вооруженных врагов. Для успешных походов викингам нужно было строить крепости – промежуточные базы, позволявшие постепенно расширять зону набегов. Но ни исламские халифаты, ни империя франков не допустили бы на своих землях ничего подобного. Отказавшись от мечты о Средиземноморье[106], викинги сосредоточились на Англии и Франции. Однако то было лишь начало великой эпохи открытий: когда Хастейн и Бьёрн отправились на поиски Рима, норвежцы стали прокладывать себе дорогу на запад.

Глава 12. Передовой рубеж

Глупый надеется

смерти не встретить,
коль битв избегает.

«Старшая Эдда, Речи Высокого»

Большинство своих открытий викинги совершили, переплывая с острова на остров. Так, под конец VIII века они открыли Шетлендские острова – архипелаг примерно в 100 км к северу от побережья Шотландии. По всей вероятности, эту группу из трехсот с лишним каменистых необитаемых островов первыми обнаружили норвежцы, поскольку она расположена почти прямо к западу от Бергена – крупнейшего западного порта Норвегии. На этих островах викинги стали разводить скот (в основном овец и коров), чтобы пополнять здесь запасы по дороге на юг.

Примерно полвека спустя викинги открыли еще один архипелаг в 275 км к северо-западу от Шетлендского – Фарерский, состоящий из семнадцати безлесных островов. Архипелаг стали использовать с той же целью – для разведения скота и производства шерсти и солонины.

Продвигаться дальше на запад будто не имело смысла. Даже Фареры лежали сильно в стороне от основной цели викингов – Британских островов, а искать в океане еще какие-то крохотные скалистые островки казалось бесполезным, да и опасным – учитывая частые туманы, сгущавшиеся над Северным морем, и внезапные бури.

Именно поэтому Исландия была открыта по чистой случайности. Викинги ориентировались в море на основе внимательных наблюдений и методом проб и ошибок так как сложных навигационных инструментов у них не было. О близости суши викинги судили по цвету воды, по переменам в полете птиц и по наличию плавника. Географическую широту днем определяли по положению солнца в полдень, а ночью – по звездам. Если же и днем, и ночью было пасмурно, оставалось полагаться лишь на интуицию.

Северные мореходы были на редкость прагматичными. В «Саге о людях из Лососьей долины» приводится рассказ об Олафе Павлине, который безнадежно заблудился в тумане и дрейфовал без цели день за днем. Когда туман, наконец, рассеялся, моряки принялись спорить, в какую сторону вести корабль дальше. После долгих разговоров они сошлись на одном решении и сообщили Олафу, своему предводителю, о своем выборе. Но прожженный морской волк не принял их решения и предоставил выбор опытному кормчему. «Я хочу, чтобы решение принадлежало тем, кто разумнее других, – заявил он. – Потому что я считаю, что совет неразумных людей тем менее нам пригоден, чем больше их соберется вместе».

Примерно в середине IX века норвежец по имени Наддод заблудился по пути к Фарерским островам и промахнулся на целых 650 километров. Когда его корабль, наконец, пристал к неизвестному берегу, Наддод приказал своим людям отыскать какое-нибудь поселение, чтобы понять, куда они попали. Но следов человеческого жилья поблизости не нашлось. Тогда Наддод поднялся на гору, осмотрел окрестности и не увидел ничего, кроме огромной ледяной равнины, – ни домов, ни дыма, шедшего из труб. Придя к выводу, что эта земля необитаема, норвежцы вернулись на свои корабли. Как раз в это время повалил густой снег, и Наддод решил назвать свою находку Снэландом – «Снежной землей».