Морские ворота

… Севр встал. Что бы он не дал, чтобы не думать. Тем более что теперь это уже совершенно, совершенно бесполезно. Но он кишел воспоминаниями, как падаль червями. Он натянул брюки, надел еще влажную куртку. Может, на ногах немного согреется. Он вернулся в кухню, поколебался, глядя на сапоги. Выйти на улицу? Куда идти? Сумрачный день просочился сквозь ставни, но со стороны сада ветер почти не было слышно. Он не без труда открыл набухшую раму. Подрядчик, видно, использовал дерево низшего качества. А может, этот невозможный климат, который в конце концов разрушает все, краску, сталь, цемент. Он прикрыл ставни, выглянул наружу. В болезненном свете утра вырисовывались, как нарисованные, здания другого крыла, мокрые аллеи сада, заваленный листьями бассейн. Флюгер, на сквозняке над входом со скрипом неистовствовал от ветра; этот повешенный мученик — идея Денизы.

Дождь уже кончился, но над самыми крышами тянулись вытянутые, как дым, облака. Севр старательно закрыл окно, устало вздохнул. Плохая погода установилась надолго. Может, на целые несколько недель! Срочно нужно обеспечить лучшие условия существования. Севр пересмотрел продукты: варенье и сухари вполне сгодятся. А все остальное!… Где взять консервный нож? Глупо подыхать с голоду совсем рядом с городом! Он сгрыз несколько сухарей, снял с банки бумагу. Ложки не было. Севру не хотелось есть руками. До этого он еще не дошел. А в самом деле, до чего он дошел? Без денег, без приличной одежды, он полностью зависел от Мари-Лор. Если по какой-то причине она не придет через пять дней, что с ним станет? Даже включить счетчики, воду, свет… Да, что с ним станет? Даже если он покажет в полиции записку, написанную Мерибелем перед смертью, которая неоспоримо доказывает самоубийство, даже если эксперты признают ее подлинность, все равно придется объяснять все, что случилось потом. Но кто сможет объяснить, если он и сам-то ничего не понимает! Что он здесь делает, в этой безукоризненной кухне, со своими сухарями и вареньем, грязными руками и бородой бродяги? Что ему мешает признать свое поражение, согласиться на скандал и разорение? Он честно искал причину. И не мог найти. Но в самой глубине души он знал, что не сдается. Он в начале падения. Может, он за что-то наказывает сам себя? Неясно. Он впервые спрашивал себя об этом. Пять дней! Хватило бы на целый судебный процесс!…