Морские звезды

— Вам они больше не нужны, мисс Карако. — Улыбка, цивилизованный оскал зубов. — Вы можете расслабиться. Вы отправляетесь домой.

— Да пошли вы. Они остаются. — Джуди садится, чувствуя, как датчики отрываются от плоти.

Неожиданно ее руки оказываются зажаты. Мистер Кантон с одной стороны, рыжая — с другой.

— Да пошли вы, суки.

Джуди делает выпад ногой, та проходит понизу, цепляется за стрекало и выбивает его из кобуры. Оно падает прямо на палубу. Его владелец выпрыгивает из отсека, оставив оружие позади. Руки Карако неожиданно становятся свободными. Мистер Кантон и рыжая отступают, прижимаясь к стенам комнаты, словно отчаянно пытаясь избегнуть физического контакта…

«И вам стоит, — думает она, усмехаясь. — Не надо тут играть со мной в силовые игры, козлы…»

Китаец качает головой, одновременно с грустью и неодобрением. Тело Джуди жужжит, прямо до костей, и вскоре оседает.

Она падает на неопреновую подушку, нервы поют в нейроиндукционном поле стола. Пытается двинуться, но все моторные синапсы закоротило. Машины в груди дергаются и заикаются, слушая приказы, интерпретируя статику.

Легкое сдувается под собственным весом. У Карако не хватает сил, чтобы наполнить его снова.

Они привязывают ее. Запястья, щиколотки, грудь стянуты, пришпилены к столу. Она не может даже моргнуть.

Жужжание прекращается. Воздух врывается в горло и наполняет легкие. Как приятно снова задыхаться.

— Как там ее сердце? — властитель жезла.

— Хорошо. Пришлось немного подкорректировать дефибриллятором, но сейчас все в порядке.

Мистер Кантон склоняется над ее головой; личиночная кожа натянута на человеческое лицо:

— Все хорошо, мисс Карако. Мы здесь для того, чтобы помочь вам. Вы меня понимаете?

Она пытается заговорить. Это трудно.

— Ухх…хххоод…

— Что?

— Эт…то работа Скэнлона. Да? Чертова месть.

Мистер Кантон смотрит на кого-то за пределами поля зрения Джуди.

— Корпоративный психиатр. — Голос рыжей. — Он неважен.

Китаец снова переводит взгляд вниз:

— Мисс Карако, я не понимаю, о чем вы говорите. Сейчас мы собираемся вынуть ваши линзы. Если вы будете сопротивляться, это может вам повредить. Просто расслабьтесь.

Руки держат ее голову в одном положении. Карако плотно зажмуривается; они силой разжимают левый глаз. Она смотрит на какой-то огромный шприц с диском на конце. Тот прикасается к линзе, связывается с ней, издав легкий всасывающий звук.

Та отрывается. Свет кислотой вливается внутрь.

Джуди выворачивает голову в другую сторону и зажмуривает глаз. Даже просачиваясь сквозь веко, лучи обжигают оранжевым огнем, вызывающим слезы. А они хватают ее снова, поворачивают голову лицом вперед, мнут…

— Выруби свет, идиот! Она же фоточувствительна!

«Рыжая?»

— …Извини, он и так приглушен, я думал….

Свет затухает. Веки темнеют.

— Ее зрачки не работали почти год, — отрезает женщина. — Дай ей возможность адаптироваться, ради бога.

«Это она тут главная?»

Шаги. Грохот инструментов.

— Простите, мисс Карако. Мы приглушили свет, так лучше?

«Уходите. Оставьте меня».

— Мисс Карако, прошу прощения, но нам по-прежнему надо удалить вторую линзу.

Она зажмуривается изо всех сил, но они все равно вытягивают ее. Ремни вокруг тела ослабевают, падают. Она слышит, как люди уходят.

— Мисс Карако, мы выключили свет, вы можете открыть глаза.

«Да наплевать мне на ваш херов свет».

Она сворачивается клубком на столе и закрывает лицо руками.

— А сейчас она уже вроде не такая крутая, а?

— Заткнись, Бертон. Ты иногда такой урод, знаешь об этом?

Герметичный люк с шипением захлопывается. Плотная близкая тишина оседает на барабанных перепонках.

Электрический треск.

— Джуди, — голос рыжей, но в этот раз не рядом, а из какого-то динамика. — Мы не хотим, чтобы процедура прошла хуже, чем нужно.

Карако крепко прижимает колени к груди. Чувствует там шрамы, набухшую сетку старой ткани еще из тех времен, когда они ее вскрыли. Не размыкая век, она проводит пальцами по бугоркам.

«Я хочу свои глаза обратно».

Но теперь у нее остались только эти голые, мясистые штуки, которые любой может увидеть. Она открывает их, веки размыкаются крохотной щелочкой, смотрит сквозь пальцы. Никого нет.

— Нам нужно кое-что узнать, Джуди. Для вашего же блага. Нам надо узнать, как вы все выяснили.

— Что выяснила? — кричит она, не убирая рук от лица. — Я просто… тренировалась…

— Все в порядке, Джуди. Спешки нет. Вы сейчас можете отдохнуть, если хотите. Одежда в ящике, справа от вас.

Карако качает головой. Ей наплевать на одежду, ей приходилось ходить голой перед чудовищами гораздо страшнее этих. Это всего лишь кожа.

«Я хочу обратно свои глаза».

АЛИБИ

В динамике ничего.

— Вы слышите? — спрашивает Брандер, выждав пять секунд.

— Да. Да, разумеется. — Линия жужжит какое-то время. — Просто это несколько неожиданно, вот и все. Это… очень плохие новости.

Кларк хмурится, но ничего не говорит.

— Может, ее отнесло течением в термоклине [38],— предполагает динамик. — Или она попала в циркуляцию Ленгмюра. [39]Вы уверены, что она все еще не над рассеивающим слоем?

— Естественно, мы увер… — вмешивается Наката и останавливается.

Кен предупреждающе кладет руку ей на плечо.

Наступает тишина.